Воспоминания: 1826-1837

С первых дней своего вступления на трон император поручил члену Государственного Совета империи господину Сперанскому трудную и столь необходимую работу по сбору и систематизации всех законов и установлений государей России и по составлению из них кодифицированного законодательства. Благодаря своей ясности и краткости, оно должно было быть использовано всеми, оно должно было стать руководством для деятельности судей и основой для народного образования. Эта трудная работа последовательно велась почти всеми российскими государями, начиная с Петра I. С этой целью неоднократно создавались различные комиссии в царствование императриц Анны, Елизаветы и Екатерины, возобновлена эта деятельность была императором Александром, но без малейшего успеха. Убежденный в абсолютной необходимости подобной кодификации, император Николай занялся этим собственноручно. Господин Сперанский представил ему работу 8 истекших лет, он прочитал ему все и даже обсудил с ним наиболее значимые параграфы. Это постоянное руководство работой со стороны самого императора, его регулярная поддержка привели к тому, что менее чем за 8 лет было завершено то дело, за которое неоднократно брались и бросали на протяжении целого столетия.

31 января император неожиданно появился на заседании Государственного Совета империи и занял место среди его членов. Он произнес подробную и поразившую всех своей ясностью речь, в которой говорил о необходимости, подтвержденной всеми событиями последних лет, кодификации законодательства, включающей все законы и установления России. Он сообщил о завершении этой работы и пригласил всех присутствующих на заседании высказать свое мнение за или против и особо определить срок, начиная с которого это кодифицированное законодательство после его обсуждения и окончательного формулирования должно стать действующим. Министр юстиции сделал несколько замечаний по редакции этой работы, не оспаривая ее полезность, и в самой общей форме оценил ее, как и все государственные деятели, в качестве краеугольного основания новой эпохи в юриспруденции и в положении дел. Господин Сперанский и император не дали уничтожить их творение, они заявили, что, как и в любой другой работе, в ней можно найти несовершенства. Было решено предоставить два года на пересмотр и исправление, все сенаторы, министры, губернаторы и все те, кто в силу своих должностных обязанностей имели дело с законодательством или обладали требуемыми знаниями, должны были сделать свои замечания к тем или иным параграфам, которые по их мнению требовали изменений или дополнений. После принятия этого решения кодифицированное законодательство было оставлено в Государственном Совете империи для ознакомления всем участникам и открытое для публики. Закрывая это интересное и памятное заседание Государственного Совета, император подозвал к себе господина Сперанского, обнял его и вручил свою собственную звезду ордена Андрея Первозванного, как свидетельство удовлетворения его трудами и способностями, которые он без отдыха на протяжении восьми лет вкладывал в дело кодификации законов. Для нынешнего великого царствования это был памятник значительно более прочный, чем сражения, которые зачастую не приносят для народа ничего, кроме несчастья.

Эту зиму моя жена провела в нашем имении Фалль, во-первых, для сокращения расходов и, во-вторых, чтобы избавить наших трех дочерей от петербургских развлечений в то время, когда их возраст требовал внимания к занятиям. Я провел с ними несколько недель и к величайшему моему раскаянию пропустил это заседание Государственного Совета.