Воспоминания: 1826-1837

После того, как он отдал все необходимые распоряжения, он сам наблюдал за выполнением таких из них, как постройка госпиталей в различных частях города, бесплатная помощь бедным, снабжение Москвы продовольствием, создание приютов для детей, которых холера сделала сиротами. Утром 7 сентября после 10-ти дневного пребывания, император уехал из Москвы и вечером приехал в Тверь. Он остановился во дворце, в котором когда-то жила великая княгиня Екатерина со своим супругом тверским генерал-губернатором принцем Ольденбургским. Здесь в специально отведенной комнате врач обработал нас хлором, отвратительный запах которого уже надоел мне в Москве, где его использовали во многих домах. Затем дворец и небольшой сад были оцеплены часовыми с тем, чтобы полностью отделить нас от города. Таким образом, нас заперли и подвергли карантину. Этим самым император хотел дать пример подчинения правилам, предписанным санитарным законом. Нас всех очень хорошо устроили в этом небольшом дворце. Свита Его Величества состояла из моего бывшего начальника в посольстве в Париже графа Толстого, генерал-адъютантов Храповицкого и Адлерберга, адъютантов Кокошкина и Апраксина, а также врача Арендта. Утром мы все были заняты разбором бумаг, которые ежедневно получали из Петербурга и Москвы, затем пошли прогуляться по маленькому и очень плохо ухоженному саду. Император развлекался, стреляя ворон, а я подметал дорожки от упавших за осень листьев и от первого выпавшего снега. За прекрасным обедом встретилось все наше общество, после которого все разошлись по своим комнатам с тем, чтобы вновь соединиться вечером в помещениях императора, где была организована игра. Одиннадцать дней мы провели так в нашей тюрьме, которая была очень удобной, но все же несколько наскучила нам. По истечении этого срока мы вернулись в Царское Село.

Тем временем из Бельгии прибыла новость о восстании, которое сместило принца Оранского. Его брат принц Фредерик был принужден заново захватить Брюссель, но, продержавшись там всего несколько дней и оказавшись вынужденным уйти из этой столицы, он оставил всю страну во власти восстания, которое было лишь скромным и смешным подобием парижских событий[10]

.

Тем не менее, пример был опасен, в Брюсселе, как и в Париже, победила партия разрушения, во Франции, как и в Бельгии, законность была вынуждена отступить перед беспорядками, а монархия — перед идеями демократии. Разгоряченные легкими успехами в этих двух странах головы должны были вдохновить всех недоброжелателей и придать им смелости. Варшава была этим полна. Бездумное повторение французских доктрин уже в самом начале великой революции потрясло слабые головы поляков и привело к разделу Польши. Сейчас был произведен тот же эффект, послуживший сигналом к заговорам и к началу враждебных действий.

Уже на протяжении некоторого времени были заметны признаки роста революционных заговоров среди нескольких знатных родов, в чем неоднократно уверяли великого князя Константина. Сначала он просто не хотел в это верить, затем он назначил следствие, которое велось весьма неэффективно, так как считалось, что это дело огорчает великого князя. Несмотря на свой подозрительный характер, ему было отвратительно видеть виновных среди тех, кого он считал своими. Представители знатных родов, жившие рядом с его садом Бельведер, обычно поддерживались им, можно сказать, что они были возвышены его заботами, они были из числа тех, кого называли «его людьми». Вечером 24 сентября[11]

император получил известие о том, что 17 числа вечером Варшава стала ареной кровавых событий.

Некоторые знатные вельможи ворвались во дворец Бельведер, где жил великий князь. Они нанесли раны вице-президенту полиции Любовицкому и убили генерала Жандра, который только что прискакал во дворец для того, чтобы предупредить великого князя об угрожавшей ему опасности. В этой ситуации у великого князя было время только для того, чтобы выйти через заднее крыльцо и найти свою лошадь. Расквартированная около Лазенок русская гвардейская кавалерия вышла с той стороны и взяла под защиту великого князя, а бунтовщики убежали из Бельведера[12].