Воспоминания о Михаиле Булгакове

Мать — Варвара Михайловна Булгакова, урожденная Покровская, дочь соборного протоиерея г. Карачева, уроженка г. Карачева Орловской губернии. Родилась 5 сент. (ст. ст.) 1869 года, умерла от тифа 1 февраля (нов. стиля) 1922 г. в Киеве. Училась в г. Орле, окончила Орловскую женскую гимназию с программой мужских гимназий. До замужества два года была учительницей в 4-м классе Карачевской женской прогимназии.

Свадьба А. И. Булгакова и В. М. Покровской состоялась 1 июля 1890 г. в Карачеве. Вся дальнейшая жизнь Варвары Михайловны прошла в Киеве.

Н. А. Булгакова рано поняла незаурядность и талантливость брата и тщательно хранила все материалы, связанные с его биографией и творчеством. Она намеревалась сама написать его биографию, показав при этом роль родителей и всей большой семьи в формировании писателя, ту культурную, бытовую и человеческую среду, в которой он рос. Занятость основной работой (она была преподавателем русского языка и литературы, автором нескольких учебников русского языка), а потом болезнь помешали ей закончить полностью задуманный труд. Но Н. А. оставила много подготовительных материалов — набросков, планов, выписок из писем и дневников, которые используются в этой публикации.

Приведу полностью одно из немногих воспоминаний Н. А., которое можно считать законченным, — устное выступление[17] 30 января 1967 г. в музее Л. Н. Толстого в Москве, озаглавленное ею:

Михаил Булгаков в семье

1891 год. Весна. В Киеве на Госпитальной улице, которая, подобно большинству киевских улиц, шла в гору, в доме № 4 у магистра Киевской Духовной Академии доцента по кафедре древней гражданской истории родился первенец. Отца звали Афанасий Иванович. Мальчик рос, окруженный заботой. Отец был внимателен, заботлив, а мать — жизнерадостная и очень веселая женщина. Хохотунья. И вот в этой обстановке начинает расти смышленый, очень способный мальчик.

Весна в Киеве очаровательна. Кто был в Киеве, знает это. Первые в киевских садах зацветают абрикосы, а потом буйное весеннее цветение киевских садов и парков продолжается. Сирень цветет. Весь город в сирени. И кончается цветением каштанов. Это чудесное зрелище.

Красоты киевской природы и сам город, весь на горах, с большой рекой, которая расстилается под прекрасными горами, эти красоты города и природы на всю жизнь отложились в памяти у писателя Михаила Афанасьевича Булгакова. Он любил Киев до самого конца своих дней, о чем говорил со мной, уже лежа больным в постели. И он пишет о Киеве в своих позднейших произведениях. Например, «И было садов в Городе (в романе «Белая гвардия» он не называет Киев Киевом, а называет Городом с большой буквы) так много, как ни в одном городе мира. Они раскинулись повсюду огромными пятнами, с аллеями, каштанами, оврагами, кленами и липами» («Белая гвардия»). «А Киев!» — тоскует в Константинополе, вспоминая о Киеве, генерал Чарнота. «Эх, Киев! — город, красота! Вот так Лавра пылает на горах, а Днепро! Днепро! Неописуемый воздух, неописуемый свет! Травы, сеном пахнет, склоны, долы, на Днепре черторой!» Это «Бег». И даже в последнем романе. И там у Михаила Афанасьевича вырываются строки о Киеве: «Весенние разливы Днепра, когда, затопляя острова на низком берегу, вода сливалась с горизонтом, потрясающий по красоте вид, что открывался от подножия памятника князю Владимиру. Солнечные пятна, играющие весной на кирпичных дорожках Владимирской горки». Это в «Мастере и Маргарите». Даже там Михаил вспомнил Киев.

Михаил рос не одиноко. Появились братья и сестры. Всего в семье было семеро детей: четыре сестры и три брата. Родители сумели сдружить и сплотить эту большую и разнохарактерную компанию. По характерам дети были разные. Конечно, были общие черты, но дети были интересны именно каждый своими индивидуальными способностями. Вывозить такую ораву на наемные дачи было невозможно, и решили купить дачу. В девятисотом году они купили участок в поселке Буча в 30 километрах от Киева — две десятины леса, парк, можно сказать. И на этом участке под наблюдением отца была выстроена добротная дача в пять комнат и две большие веранды. Это была целая эпоха в семье Булгаковых. Действительно, дача дала нам простор, прежде всего простор, зелень, природу. Отец (он был хорошим семьянином) старался дать жене и детям полноценный летний отдых. Роскоши никакой не было. Было все очень просто. Ребята спали на так называемых дачках (знаете, теперь раскладушки). Но роскошь была: роскошь была в природе. В зелени. Роскошь была в цветнике, который развела мать, очень любившая цветы. Она еще в Карачеве, в своем родном городе, девушкой занималась цветами, о чем писала отцу, тогда жениху, в Киев.