Воспоминания о С. Н. Рерихе. Сборник, посвященный 100-летию со дня рождения С. Н. Рериха

В июне 1960 года в Большом зале Ленинградской филармонии давал концерт пианист Ван Клиберн, лауреат I Международного конкурса имени П. И. Чайковского. Дифирамбы в его адрес не утихали с 1958 года. Мне хотелось побывать на концерте. Девика Рани сказала, что мы пойдем с ней вдвоем, если Святослав Николаевич откажется. Но он согласился. Когда они вошли в зал, публика приветствовала их стоя, точно бы Святослав Николаевич давал концерт! На другой день я поинтересовалась его мнением о пианисте. Он ответил, что у этого музыканта нет творческой личности. Мне нравилась музыка С. Прокофьева. Захотелось также узнать отношение Святослава Николаевича. Он сказал, что больше ценит раннего Прокофьева.

Девика Рани хотела взять с собой в Индию «Книгу отзывов» посетителей выставки в Эрмитаже и заранее попросила об этом. Ей было отказано. Тогда она стала брать книгу для копирования. Я перепечатывала отзывы на машинке. В 1960 году ксероксов не было, так же как портативных магнитофонов, диктофонов. Выступления и беседы Святослава Николаевича я стенографировала. Писать приходилось без удобств, даже стоя в толпе.

Как высокому иностранному гостю Министерства культуры СССР Святославу Николаевичу всегда выделялась персональная автомашина с водителем. Как-то мы поехали на Крестовский остров, где Святослав Николаевич любовался далеким пространством Финского залива с высоты внешнего овала стадиона. Он вышел из машины и сразу же ушел вперед, сел на траву и устремился взглядом вдаль. Это было время белых ночей: гладь моря сливалась с небом. Девика Рани шепнула: «Не будем мешать. Пусть посидит один сколько захочет!»

Девика Рани рассказала мне, что случилось с ними в московской гостинице «Украина» после возвращения из Ленинграда. Оказывается, их вещи выставили и этот люкс заселили. Для нее такое бесцеремонное отношение было чудовищно. Нетребовательный же Святослав Николаевич соглашался на любой другой номер. Тогда Девика Рани взяла инициативу в свои руки, села около администратора, всем своим видом напоминая о своем иностранном подданстве и человеческом достоинстве. Так она потребовала тот самый или равноценный номер.

В 1975 году Святослав Николаевич и Девика Рани приехали в Ленинград из Москвы 9 января и пробыли там до конца месяца. Выставка открылась 16 января, а закрылась уже в конце февраля. Я приехала в Ленинград всего на десять дней, каждое утро приходила в гостиницу «Астория» к 9.00 и отправлялась со Святославом Николаевичем в Эрмитаж. Позднее туда приезжала и Девика Рани. Ходили по пропускам со служебного входа. Для встреч и приема посетителей Святославу Николаевичу был предоставлен тот самый кабинет одного из заместителей директора музея, где был спрятан портрет Христа. Святослав Николаевич очень активно участвовал в подготовке экспозиции. Увлекаясь, сам начинал переставлять и таскать картины, хотя для этого были рабочие. С большим интересом он знакомился с собраниями Эрмитажа, в частности с отделом западноевропейского искусства. Помню, в зале Тициана внимательно смотрел на «Святого Себастьяна» и на «Кающуюся Магдалину». Внизу, в Старом Эрмитаже, он увидел несколько картин нидерландских живописцев из коллекции родителей.

Утром, до открытия выставки, Святослав Николаевич давал интервью Ленинградскому телевидению в безлюдном зале. Я это сфотографировала и застенографировала.

Каждый день Святославу Николаевичу и Девике Рани предлагали примечательные места для посещения. Мне довелось побывать с ними в Кунсткамере, Доме ученых, Географическом обществе, на пушном аукционе, в Горном музее, а в Академию художеств Святослав Николаевич ездил один.

Как известно, Святослав Николаевич с детства любил природу, очень бережно относился к ней и всю жизнь занимался естествознанием: минералогией, орнитологией, палеонтологией, позднее также фармакопеей, фармакологией и медициной; всерьез интересовался археологией. Он собирал разные коллекции, в том числе и камней. Еще ребенком часто бывал в Горном музее Санкт-Петербурга. И в 1960 году сразу же отправился туда, также и в 1975-м. В Индии у Святослава Николаевича составилась редкостная коллекция минералов. После своего возвращения он прислал в 1960 году в дар Горному музею три больших драгоценных камня. Об этом даже сообщали по первой программе московского радио. И во второй приезд в Ленинград Святослав Николаевич долго бродил по Горному музею (музей при Горном институте). У меня есть серебряный перстень с сапфиром, а у Святослава Николаевича на мизинце правой руки тоже был сапфир. Хотелось узнать о его происхождении и о разнице между синтетическим и природным. Святослав Николаевич ответил, что сапфир этот он сам нашел в горах. По твердости они равны, но разница в блеске – у естественного сильнее.