Сахаров А.Д.

ВОСПОМИНАНИЯ ОБ ОТЦЕ

В 20–30-е годы наша семья (папа, мама и двое сыновей) жила в Москве, в старом двухэтажном доме в тихом (тогда) Гранатном переулке в двух комнатах большой коммунальной квартиры, где, впрочем, многие жильцы были нашими родственниками. В большой комнате у нас располагались спальня и столовая, стояли школьные столики детей и огромный рояль, занимавший четверть комнаты. В малой — проходной — комнате помещался папин рабочий стол, полки с книгами и два шкафа, расположенные так, что между ними и папиным креслом оставался узкий проход и можно было пройти в спальню-столовую. Из маленькой комнаты топилась печь (в доме было дровяное отопление), выходившая лицевой стороной в большую комнату и расположенную рядом комнату бабушки.

Когда папа работал, мы старались пореже ходить мимо него. А работал он почти все время, с утра до позднего вечера, за вычетом нескольких ежедневных часов занятий в пединституте и получаса или часа, когда он играл на рояле пьесы своих любимых композиторов — Бетховена, Шуберта, Шопена, Грига, Скрябина, Римского-Корсакова. Я (по рассказам) подходил к нему и просил: «Сыграй мне про вальс». Вернее всего, это произошло один или несколько раз. Но папа действительно часто играл для нас — с увлечением и блеском. Он также любил поговорить о музыке и композиторах, но не строил себе иллюзий относительно музыкальных способностей своих детей — моего младшего брата и меня. Ни одного из нас не учили музыке, быть может — зря.

Все книги моего отца написаны необыкновенно ясно и лаконично. Папа при этом вовсе не принадлежал к породе легко пишущих людей. Каждая фраза давалась ему с огромным трудом, многократно переписывалась от руки (машинки у нас не было) на отдельных листках и в черновых вариантах всей рукописи в целом. Только таким образом достигался удовлетворявший его уровень ясности, сжатости и логичности изложения. Я в детстве постоянно имел возможность наблюдать за его работой. Это, наверно, послужило для меня первым и очень важным уроком требовательности к самому себе и добросовестности.

Папа был одним из тех людей, к кому применимо выражение «Ни дня без строчки» — в буквальном и переносном смысле этих слов. Но он же как-то сказал мне: «Никогда не считай потерянным зря день, когда ты сделал что-либо для семьи, для близких». В его жизни было очень много таких «непотерянных дней». Его широта и терпимость много помогали в смягчении тех внутренних трагедий, которые почти неизбежно возникают в каждой семье. Одной из любимых его поговорок было: «Жизнь прожить — не поле перейти». И еще: «Чувство меры есть высший дар богов». Он многим помог материально и морально. Его очень любили в семье.

Выступление А.Д. Сахарова на вечере, посвященном памяти его отца.

МГПИ, март 1989 г. (фото А. Карачева)

Папа был моим первым учителем физики. В первом полугодии 1934 г. я не учился в школе, готовясь дома к экзаменам за шестой класс. Папа занимался тогда со мной физикой и математикой, со свойственной ему ясностью и простотой вводя меня в начала механики и тепловых явлений. Он несколько раз возил меня в пединститут, где я мог видеть в физпрактикуме много интереснейших для меня и эффектных опытов. Начиная с седьмого класса я сам делал опыты дома, пользуясь папиными советами и его книгами (в том числе замечательной, ставшей теперь библиографической редкостью книгой «Физические опыты с электрической лампочкой»). Но наибольшее значение имело непосредственное повседневное общение с папой, в котором наряду с житейскими и историческими темами, забавными стишками и анекдотами то и дело всплывали физические вопросы. Я, конечно, ловил и домысливал каждое слово.

В каком-то смысле папа хотел бы видеть во мне осуществление тех возможностей, которые он знал в себе и не реализовал полностью в силу житейских и личных обстоятельств; и он очень огорчался тем, что и меня судьба уводила в сторону от большой науки. Он сказал об этом при нашей последней встрече в больнице менее чем за неделю до смерти.

Выйдя на пенсию, папа вновь начал играть на рояле и, как в годы молодости, начал сочинять музыку. Он также делал дома физические опыты, используя простейшие средства и самодельные приспособления. Об одной из серий этих опытов он опубликовал статью в УФН. Его заинтересовала проблема механизма подачи воды в стволах деревьев, и он придумал эффектный опыт, доказывающий, что направление движения соков никак не связано с направлением силы тяжести.

В октябре 1961 г. я приехал к родителям на дачу. Папа с гордостью показал мне сад, где в тот год удалось собрать большой урожай яблок. Каждое дерево было подготовлено им к зимовке. Вместе с папой мы поехали в Москву. Папа сказал: «Ты знаешь, я не чувствую никакого ослабления умственных сил». Ему оставалось жить два месяца.

Из журнала «Физика в школе», 1989, № 3