Воспоминания. Том 2

Витте, разместив на парижской бирже заем, доставшийся ему по наследству от Вышнеградского, с удивлением обнаружил, что облигации не пользуются спросом. Когда цена составила 50% от номинала, он связался с Ноэлем Бардаком и попросил во имя дружбы Франции и России поддержать цену бумаг, однако в ответ получил предложение сыграть за счет русской казны на повышение турецких гособлигаций, которыми в тот момент, не афишируя этого, занимался "синдикат франко-русской дружбы". По результатам операций с турецкими фондами финансист и его партнеры соглашались вложить некоторую сумму в русские займы.

По поручению Витте агент российского министерства финансов в Париже Александр Рафалович съездил в Лондон, чтобы уговорить британских Ротшильдов выкупить русские облигации. В качестве платы англичанам предлагались льготные инвестиционные программы в России, доходность которых обещала превысить 70% годовых. Предположительно речь шла об эксклюзивном праве на разработку бакинских нефтяных месторождений. Однако Ротшильд попросил передать Витте, что "в Англии экономические интересы никогда не возьмут верх над политическими. Мы будем открыты для переговоров лишь в том случае, если Россия даст официальное согласие на разграничение сфер влияния с Великобританией в Китае и Турции".

Попытка привлечь к скупке русских фондов американских инвесторов также закончилась неудачей.

Назревал скандал, который грозил России полной утратой кредитоспособности. Русские агенты носились по всему миру, пытаясь пристроить заём, но в конечном счете минфину пришлось самому выкупать его на бирже. Представитель Credit Foncier предложил Витте следующую схему: кредитное общество может вступить с русскими в мнимую сделку, принять на хранение ценные бумаги, а затем тайно отправить их в Петербург. За это министр финансов посодействует Волжскому пароходству, в котором Credit Foncier имеет интересы, получить ссуду госбанка. Витте пришлось согласиться на эти условия, но очевидно, что Credit Foncier не удержало сделку в тайне. С тех пор практически каждый новый выпуск русских облигаций во Франции предварялся соглашением о финансовой поддержке российским государственным банком того или иного российского предприятия, выплачивающего дивиденды французским пайщикам.

Керченский скандал

Подобные схемы, ставшие нормой в отношениях Витте и парижской биржи, привели к появлению в России "особых" французских предприятий, которые процветали и выплачивали огромные дивиденды благодаря государственному покровительству. Довольно типична для того времени история успешной деятельности Общества Брянского завода, которое было основано в начале 1880-х на средства Societe Generale и группы французских вкладчиков, среди которых, как считалось, присутствовали несколько членов французского кабинета министров.

Брянский завод к началу 1890-х годов являлся лидером российского рельсопроката и металлообработки. Чистая прибыль общества достигала 4 млн. руб. в год, акционеры получали до 38% прибыли на капитал. В 1894 году Общество брянского завода получило от государственного банка кредит в размере 12 млн. руб. под залог облигаций для покупки Керченского железного рудника и постройки металлургического комбината. Керченское предприятие было оформлено как отдельное акционерное общество еще до того, как началось его строительство. Половина акций керченского предприятия была продана мелким французским вкладчикам, а половина перешла в собственность Брянского общества. Довольно скоро обнаружилось, что достроить керченский комбинат невозможно, поскольку практически весь 12-миллионный кредит был истрачен на повышение дивиденда для акционеров Брянского общества.

Деньги ушли во Францию, строительство остановилось, и новый комбинат приступил к выпуску единственной возможной в его положении продукции корпоративных облигаций. Брянское общество, насколько позволяло законодательство, переводило на "мертворожденную дочку" собственные долги, но главной проблемой оставался 12-миллионный долг госбанку, который необходимо было погасить к 1899 году.

В 1888 году Брянский завод обратился в канцелярию государственного банка с предложением принять в счет погашения кредита керченские облигации.

Директор госбанка Борис Малешевский рассмотрел этот проект и поставил окончательную резолюцию: "Отказать. Операция невыгодна и крайне сомнительна с точки зрения законности".