Воссоединение

В Техасе есть достаточно крупный город, в котором процент насильственных преступлений значительно ниже, чем можно ожидать в городе такого размера и с населением с разным цветом кожи. Удивительное миролюбие живущих там людей стало предметом специального исследования. Выяснилось, что причина в воде… в ней растворен какой-то природный транквилизатор. Здесь – полная противоположность. Дерри – город насилия в любой год. Но каждые двадцать семь лет, хотя периодичность не идеально точная, следует дикая вспышка насилия… и страна об этом ничего не знает.

– Ты говоришь, здесь какая-то раковая опухоль? – спросила Беверли.

– Отнюдь. Рак, который не лечат, обязательно убивает. Дерри не умер; наоборот, процветает… но тихонько, не привлекая к себе внимания. Это достаточно большой город в относительно малонаселенном штате, где слишком часто случается что-то плохое… где каждую четверть века или около того происходит что-то совсем уж жуткое.

– И это прослеживается с самого начала? – спросил Бен.

Майк кивнул.

– 1715–1716-й, с 1740 по 1743-й, вот уж выпал тяжелый период, 1769–1770-й, и так далее, до настоящего времени. У меня ощущение, что с каждым разом все становится хуже и хуже, возможно, потому, что за каждый цикл населения в Дерри прибавляется, а может, причина другая. И в 1958 году цикл вроде бы оборвался преждевременно. Нашими стараниями.

Билл Денбро наклонился вперед, у него засверкали глаза.

– Ты уверен в этом? Уверен?

– Да, – кивнул Майк. – Во всех других случаях число отдельных убийств достигало максимума где-то в сентябре, а потом все заканчивалось массовой гибелью людей. Жизнь в городе возвращалась в норму где-то к Рождеству… в крайнем случае к Пасхе. Другими словами, каждые двадцать семь лет наступал «плохой период» продолжительностью от четырнадцати до двадцати месяцев. Наш плохой период начался убийством твоего брата в октябре 1957-го и резко оборвался в августе 1958 года.

– Почему? – тут же спросил Эдди, дыхание его стало резким. Билл помнил, как свистел Эдди при вдохах, когда начинался приступ астмы, и знал, что сейчас тот схватится за «сосалку для легких». – Что мы сделали?

Вопрос повис в воздухе. Майк уже собрался ответить… но лишь покачал головой.

– Вы вспомните. Со временем вы вспомните.

– А если нет? – спросил Бен.

– Тогда не останется ничего другого, как уповать на Божью помощь.

– Девять детей погибли в этом году, – покачал головой Ричи. – Господи.

– Лайзу Альбрехт и Стивена Джонсона нашли в конце 1984-го. В феврале исчез подросток, Деннис Торрио. Ученик средней школы. Его тело обнаружили в Пустоши в середине марта. Изувеченное. А это лежало рядом.

Фотографию Майк достал из того кармана, в который убрал блокнот. Пустил ее по кругу. Беверли и Эдди недоуменно взглянули на нее, но Ричи Тозиер отреагировал куда как резче. Выронил ее, словно обжег пальцы.

– Господи! Господи, Майк! – Ричи посмотрел на него огромными от ужаса глазами и тут же передал фотографию Биллу.

Взглянув на нее, Билл почувствовал, как мир затягивает серой пеленой. Какое-то мгновение он не сомневался, что сейчас грохнется в обморок. Потом услышал стон и понял, что застонал он сам. А потом тоже выронил фотографию.

– Что такое? – услышал он вопрос Беверли. – Что это значит, Билл?

– Это школьная фотография моего брата, – наконец ответил Билл. – Это Дж-Джорджи. Фотография из его альбома. Та, что пропала. Та, что подмигивала.

Они вновь пустили фотографию по кругу. Билл статуей сидел во главе стола, уставившись в никуда. Из рук в руки переходила фотография фотографии. Одна запечатлела вторую, приставленную к чему-то белому: на второй губы мальчика разошлись в улыбке, открыв две дыры, которые так и не заполнились новыми зубами («Если, конечно, зубы не растут в гробу

», – подумал Билл и содрогнулся). На белой полоске под фотографией Джорджа тянулась надпись: «ШКОЛЬНЫЕ ДРУЗЬЯ 1957–1958».

– Ее нашли в этом году? – вновь спросила Беверли. Майк кивнул, и она повернулась к Биллу: – Когда ты видел ее в последний раз, Билл?

Он облизнул губы, попытался ответить. С губ не сорвалось ни звука. Попытался еще раз, услышал эхо слов в голове, понял, что заикание возвращается, вступил в борьбу с ним, вступил в борьбу с ужасом.

– Я не видел эту фотографию с 1958 года. Последний раз видел весной, на следующий год после смерти Джорджа. А когда захотел показать ее Ричи, она и-исчезла.

Что-то громко пшикнуло, заставив их оглядеться. Эдди, в легком смущении, клал ингалятор на стол.

– Эдди Каспбрэк вдыхает! – радостно воскликнул Ричи, а потом внезапно заговорил Голосом диктора кинохроники:

– Сегодня в Дерри все собрались на Парад астматиков, и звезда шоу – Большой Эд Сопленос, известный всей Новой Англии ка…