Восстание машин

– Господи, – скривился я. – Какая же мура у вас происходит, тараканья возня. О чём мы вообще говорим?! Что эта война вам даёт, зачем вы сюда пришли? Погибнуть тут? Да после того, что я видел, после того, что со мной было, после того, что по моей косвенной вине погибло больше двухсот миллионов человек, я даже думать о местных дрязгах не хочу. Я хочу домой, только домой, в свой родной, светлый, тёплый и такой родной дом. Как я от вас от всех устал, кто бы знал?

– Двести миллионов? – заметно расширились глаза немца.

– Двести, двести, вы не ослышались. Только, где это произошло и когда, я вам не расскажу. Мне, конечно, требуется высказаться, излить душу, но точно не вам, да и выдержу я без этого, не в первый раз, просто момент такой, подловили вы меня.

– Это космос? – прямо спросил оберст.

– Сами догадались или подсказал кто? – коротко спросил я.

Эмоциональная вспышка прошла, не знаю, что на меня нашло, наверное, офицер ещё и тонкий психолог, так что я уже пришёл в себя. В принципе вмешиваться в эту войну я действительно не собираюсь, повзрослел, наверное. Для меня всё, что сейчас происходит, действительно мышиная возня, пустое, не интересует. Домой хочу. Вот отсижусь там, приду в себя, будет видно, но не сейчас, ничего другого не хочу, только домой. Это как в беге, бежишь, уже все силы истратил и думаешь, вот уже финиш, только не упасть, только бы силы хватило. Упал, поднимайся и беги, не можешь, ползи. В общем, у меня сейчас была одна задача, добраться до дома и отлежаться там. Прийти в себя, отвлекаться ни на что другое я не хотел.

– Сам своими мыслями я ни с кем не делился, чтобы за сумасшедшего не приняли, а, изучив доклады наблюдателей и снимки ваших шагающих машин, вывод напрашивался сам собой.

– Так вы ещё и фото сделали? – грустно хмыкнул я.

– У нас есть специальная фотоаппаратура для съёмок на дальние расстояния. У летунов на день выпросили. Так всё-таки? Хотелось бы это узнать, а то начальство у меня дубовое, решило накрыть вашу стоянку артиллерией. Гаубичный дивизион уже развернулся на позициях, ждут только моего сигнала.

– Раньше я считал, что дивизионы состоят из двенадцати орудий, по четыре в каждой из трёх батарей. У вас всего шесть. Это что, усечённый состав дивизиона или усиленный батареи?

– Так вы уже знаете о нём?

– Конечно. Кстати, я пока тоже не отдаю приказ уничтожить обслугу и сами орудия.

– Давайте договоримся так, я сейчас прикажу убрать дивизион, а вы не отдадите опрометчивый приказ уничтожить его, – осторожно попросил оберст, отслеживая все мои эмоции на лице и особенно по глазам.

– Я не против.

– Если позволите, я вызову машину с рацией.

– Да вызывайте, вызывайте, – отмахнулся я.

Тот поднял руку с палкой и как-то по особенному помахал ею над головой. Значит, точно за нами наблюдали. После этого разрывов гаубичных снарядов не возникло на месте стоянки моей колонны, да и обслуга у орудий не суетилась, дроид напрямую передавал мне картинку от них, зато появилась машина. Это был легковой вездеход-амфибия, судя по длинной антенне – с рацией. За рулём сидел солдат, громила с саженным разворотом плеч. Вряд ли реальный водитель, скорее всего из егерей.

Машина, переваливаясь на неровностях и подминая свежую траву, подъехала к нам и остановилась. Водитель поглядывал по сторонам и краем глаза, как я понял, также следил за мной, хотя я пару раз и ловил его изучающие взгляды на себе. Сам оберст подошёл к корме машины и, поработав с рацией, дал отбой артиллеристам. Дроид подтвердил, что те начали сворачиваться.

Когда он закончил, то не стал отсылать машину, мы просто отошли немного в сторону.

– Так всё-таки космос, вы оттуда?

Подумав и не найдя причин скрывать, я кивнул, пояснив:

– Только что вернулся, причём с боем, потеряв корабль. Ладно хоть часть имущества спас. Слюни на него не раскатывайте, ничего не получите… Чтобы сразу прояснить ситуацию, поясню. Это не мой мир, и хотя я участвовал в этой войне, кстати, тоже с первого дня, защищал эти земли и людей, но не государство. Сейчас мне это не интересно и не нужно, перегорел. Хотя ударить вас побольнее и не против, но это из-за того, что воевал с вами, остаточная злость на захватчиков. Я из другого мира, у нас тоже была эта война, но семьдесят лет назад. Кстати, Германия проиграла и сейчас у нас в Германии канцлер баба, а по лицам городов совершаются марши геев и всё заполонили беженцы из азиатских стран. Живут они за счёт немцев, на пособия. Как вам такое?

– Я этому не верю, – холодно сказал оберст. – Вы хотите вывести меня из себя? Могу сказать, что у вас почти получилось.

– Это горькая правда. Всё, что я вам сказал. Зачем мне врать? А если хотите доказательств, что ж… Давайте встретимся через месяц. Например, в Киеве двадцать второго июня, как раз на вторую годовщину начала войны. Там я и передам вам доказательства.

– Где именно, город большой?