Восстание мазепинцев

Никто сегодня не делает из Карла XII героя! Это из-за его прихотей, неуважения к советам приближенных генералов шведы ввязывались в неудачные осады Веприка, Полтавы. Опыт шведско-украинского союза, увы, закончился не победой, а поражением. Но он примечателен тем, что показал возможности, желание украинцев уже в то время вести на равных переговоры о независимости Украины, делать шаги в направлении построения собственной государственности.

Письмо ПЯТОЕ. Была ли народная война против шведов в 1708–1709 гг.?

О «народной войне» против шведов в 1708–1709 гг. существует столько летописных сообщений, воспоминаний, дневниковых записей участников похода, что брать их сегодня под сомнение — занятие, казалось бы, напрасное, заранее обреченное на поражение.

Вот и вы, Пармен Посохов, в статье «Еще раз про Батурин», доказывая свои постулаты о мизерности восставших, уцепились за эти источники.

«Адлерфельд свидетельствует о разгоревшейся народной партизанской войне в Малороссии против шведских интервентов, — пишете вы. — Как второй фрагмент (из Крмана) свидетельствует об обороне местными жителями своих городов вместе с царскими войсками! Народ, что очень не хочется признавать пану Павленко, в основной своей массе, не считая Мазепу с приближенными и запорожцев, стоял за Петра! Факт, подтвержденный со шведской стороны. И не только. Фрагмент четвертый. Из Лизогубовской летописи. „Тогожъ року малороссіяне везде на квартерахъ и по дорогами тайно и явно шведовъ били, а иныхъ живыхъ къ Государю привозили, разными способами бъючи и ловлячи блудящихъ, понеже тогда снеги великіе были и зима тяжкая морозами, отъ которыхъ премного шведовъ погинуло; а хотя мало отъ войска какіе шведы удалялись, то тотъ уже и следу не зискалъ, блудили и такъ ихъ люди ловили, или, подкравшись ласкосердіемъ будьто, убивали; тожъ чинили шведомъ и за фуражомъ издячимъ и отъ того много войска шведского уменьшилося“».

Пусть это звучит провокационно, непривычно, но сегодня актуально все же поставить вопрос: а была ли народная война?

Историк И. Логмель, например, в 1940 году писал, что «при приближении врага жители разбегались по лесам, паля села и, уничтожая все запасы»[43].

На самом же деле, как узнаем из депеш полковых офицеров, Белоруссию выжигали подразделения русской армии. Г. Вершигора в исследовании «Военное творчество народных масс. Исторический очерк» (Москва, 1961) пишет: «Петр I, разгадав направление движения шведской армии, приказал четырехтысячному отряду русской кавалерии под командованием генерала Инфлянта опередить шведов и на их пути уничтожать запасы продовольствия, разрушать дороги, мосты. Этот отряд перерезал путь авангарда шведов, захватил Стародуб и Новгород-Северский» (с. 296). Дальше узнаем, что эта русская часть уже 12 октября выжигала украинские села (с. 297).

17 сентября 1708 года шведский перебежчик Неман свидетельствовал, что голодные подразделения армии Карла XII «шли все по места горелым»[44]. Адъютант Петра I Федор Бартенев докладывал Меншикову о том, как войска русского генерала Инфлянта «деревни и мельницы кругом неприятеля все жгли» (Там же. — Т. I. — С. 103).

Как положительный факт русская историография называет появление в это время народных отрядов мстителей. На самом деле изгнанному из сожженных сел населению не осталось ничего другого, узнаем из донесения того же Ф. Бартенева, «как собрася конпаниями» в лесах

и, конечно, считать своим врагом шведов, из-за которых они попали в такое затруднение.

А. Меншиков наблюдал возникновение вражеских настроений в белорусской глубинке против россиян: «А когда мы здесь куда ни приедем, такую нам чинят приязнь, что не токмо в деревнях ни единаго хлопа, но и в панских дворех никого не получаем, а провожатого нигде сыскать не можем: все заранее, как могут, со всем по лесам убираются. Также видя то, что мы на панских токмо дворех провиант и фураж пожигаем, то они с панских дворов все на хлопские дворы и в леса развозят; а из сего можно признать, что все здешние обыватели больше к неприятельской стороне склонны и доброжелательны, нежели к нам. И для того я ныне разсудил ко всем своим задним такой указ послать, чтоб везде, где ни найдут, в панских или хлопских дворех, не токмо провиан и фураж, но и солому жгли все без остатку»[45]. Выполнялось это указание так тщательно, что в войске Карла XII не стало продовольствия. «Голод в армии растет с каждым днем, — писал в сентябре шведский участник похода. — …Как же мы будем существовать в этой ужасной пустыне?»[46].

Французский посланник в Польше Безенвальд получил 17 сентября 1708 г. сообщение из армии: «Царь приказал при нашем приближении сжигать (все)…»[47]

Еще 9 августа 1708 г. Петр I прислал указ Николаю Инфлянту: