Восставший против Атлантов (СИ)

Почти год ушел у Пелагеи на восстановление записей, сделанных прабабкой. Записи эти оказались заклинаниями на всякие случаи жизни. Причем, судя по первоисточнику, заклинаниям этим была не одна тысяча лет. Это насторожило Пелагею. С такими древними заклинаниями она еще не работала. А потому эффект от них мог быть совершенно неожиданным. Потому Пелагея на время отложила применение заклинаний, по принципу, как бы чего не случилось.

И если бы не посетительница, которая за минуту успела вымотать своими слезами и просьбами, Пелагея так бы и не вспомнила о заклинаниях. А тут решила:

— Вот хороший повод опробовать «подарочек» от прабабки.

Оставив завывающую посетительницу в приемной, Пелагея прошла в свой кабинет, отксерила заклинание, и вернулась обратно.

Посетительница слегка успокоилась, но глаза так и сверкали лютой ненавистью к бросившему ее любовнику, и Пелагея поняла, что деваться ей некуда.

Она со всей тщательностью объяснила, как положено выполнять ритуал мести, о котором просила посетительница, показала с какой интонацией и ритмом читать заклинание, и отпустила посетительницу, даже не взяв, как обычно денег с нее.

Пелагея не ждала обратного удара, поскольку и ритуал должна была совершать приходившая к ней девушка, и читать заклинание должна была она. Так что по всем законам магии, если и будет «ответка», то на голову этой девушки. И все же она решила подстраховаться и несколько раз выполнила защитный ритуал, отводящий от нее любые неблагоприятные последствия.

Казалось бы, дело сделано, а, значит, должно быть забыто. Но что-то внутри не могло успокоиться, постоянно будоража воображение.

— Становлюсь психопаткой, — констатировала Пелагея. Самое печальное, что никакие лекарственные травы, никакие практики на успокоение не действовали — тревога не покидала.

Так прошла неделя. По идее, посетительница должна была именно сегодня совершить данный ритуал, поскольку оговаривался определенный день Луны. Напряжение возрастало, и Пелагея решила посмотреть в хрустальный шар. Она редко к нему прибегала, поскольку каждый сеанс отнимал много сил, но не в нынешнем положении думать о сбережении сил. Как говорится, не до жиру, быть бы живу.

Проведя нужный ритуал, скопив все силы, что в ней имелись, Пелагея уселась напротив шара и уставилась в него с одной мыслью: показать будущее.

Шар почему-то долго не отзывался. Пелагея даже решила, что ритуал не получится. Внезапно, шар помутнел и в нем показался какой-то мужчина, который сидел в весьма вальяжной позе и пристально смотрел на нее. В позе, и самое главное, во взгляде незнакомца, было нечто, от чего мурашки побежали по телу. А когда Пелагея попыталась анализировать картинку, она поняла, что от незнакомца буквально веет смертью. Ее смертью. Она ахнула и откинулась на высокую спинку стула, закрыв при этом глаза. Грудь ее вздымалась в частом дыхании, сердце колотилось как сумасшедшее.

Сколько так сидела Пелагея, она не представляла. Но постепенно дыхание приходило в норму, сердце успокаивалось.

— В конце концов, это лишь картинка, — промелькнула мысль, и Пелагея успокоилась.

Она открыла глаза… и обомлела. Напротив нее, через стол, сидел незнакомец, которого она только что видела в шаре. И сидел он именно в той позе, что и в шаре.

Чтобы погасить панику, Пелагея стала пристально рассматривать незнакомца. Судя по позе, он был высок и широк в плечах, льняного цвета волосы ниспадали на плечи, окаймляя лицо. На лице выделялись прямой нос и синие, как небо, огромные глаза, окаймленные черными бровями.

— Странно, подумалось Пелагее, — при льняных волосах, черные брови.

Черты лица были правильные, подбородок слегка утяжелен, но совсем чуть-чуть.

Нужно было прервать затянувшееся молчание. И Пелагея треснувшим от волнения языком спросила:

— Кто вы, и что здесь делаете? Это частная собственность, смею вам напомнить.

Незнакомец молчал, только его глаза буквально буравили Пелагею, проникая вовнутрь.

Пелагея начала нервничать.

— В самом деле, совершенно неприлично врываться к женщине ночью. Вам не кажется?

Незнакомец таки раскрыл рот, но то, что услышала Пелагея, повергло ее в шок.

— Зинаида, ведь тебя зовут Зинаида Кукушкина, не так ли? Так вот Зинаида, зря ты не послушала свою прабабку. Ведь она в своих записках писала, чтобы никто и никогда не использовал эти заклинания, не так ли?

Мысли в голове Пелагеи пустились в сумасшедший пляс. То, что она Зинаида, знал ограниченный круг лиц. А о завещании прабабки знала только она. Но нужно было защищаться, ибо Пелагея чувствовала, что на кону ее жизнь.

— Да, прабабка написала об этом. И я следовала ее совету.

— А вот врать у тебя не получается, Зинаида. Не далее, как неделю назад, ты выдала своей посетительнице, как ее…эээ… Елизавета Огнева, одно из запрещенных заклинаний. И, насколько я знаю, эта самая Елизавета Огнева, сейчас собирается делать ритуал по той методике, которую ты ей сообщила. Разве нет?

— А хоть бы и так, вам какое дело? Кто вы такой, чтобы запрещать или разрешать мне делать, что я желаю?