Восточная Пруссия глазами советских переселенцев

Из докладной записки старшего инспектора Переселенческого управления

при Совете Министров РСФСР Николаева председателю Пензенского

облисполкома Абрамову, секретарю обкома Морщинину, 19 апреля 1948 года.

ГАПО. Ф. 2414. Оп. 1. Д. 14. Л. 79—80.

Рассказывает Антонина Прокопьевна Отставных:

— После войны я с сестрой жила в Гродно. Как-то раз по дороге домой

увидела объявление. В нем говорилось, что производится набор рабочих и

служащих в город Калининград на судостроительный завод. Я поговорила с

сестрой, и мы решили уехать в Калининград. Вербовка проводилась в

административном здании с небольшими комнатами. Когда мы пришли, нас

встретили сразу трое вербовщиков. Они наперебой уговаривали нас ехать на

новые места: один — на шахты в Кузбасс, другой — на судостроительный завод в

Калининград... Сейчас уже не

20

ПК

| помню, откуда был третий. Вербовщики тряслись, хватались за каждого

человека. Их даже не интересовало, какими специальностями обладали

потенциальные переселенцы. Они говорили, что если нет специальности, то

сможешь приобрести ее на заводе. Каждый вербовщик старался уговорить ехать

в его край. Один из них говорил нам: «Девушки! Зачем вам ехать в Калининград?

Ведь вам там придется строить корабли под открытым небом». Но мы все же

решили ехать в Калининград. Уговорил нас вербовщик с 820-го завода, работник

отдела кадров по фамилии Голубев. Все три вербовщика, расхваливая прелести

жизни на новом месте, упирали на то, что нам будут выданы подъемные и

предоставлено жилье.

Складывается впечатление, что самыми деятельными были вербовщики с

820-го завода (ныне завод «Янтарь») — очень уж часто они упоминаются в

рассказах первых переселенцев. Вспоминает Михаил Иванович Иванов:

— После войны мне пришлось некоторое время лечиться в военном

госпитале. Когда я из него вышел в сорок седьмом году, один мой фронтовой

товарищ сказал, что в наш город приехал человек из Калининграда, который

занимается вербовкой людей на судостроительный завод. Фамилия этого

вербовщика, как сейчас помню, была Яровой. Он сам работал на этом заводе, и

оттуда его к нам послали набирать рабочих и специалистов по всем

специальностям. Видно, туго было в то время с рабочими руками. Да и сам я в

этом убедился потом, когда приехал и стал там работать. Этот Яровой

расположился на частной квартире, и туда к нему приходили люди, желавшие

уехать от тягот послевоенной жизни. Яровой беседовал с каждым, расписывая

жизнь в Калининграде в самых радужных красках. Уговорив людей

завербоваться, он давал им заполнить анкеты примерно такого содержания: «Я,

такой-то, желаю поехать и жить в город Калининград...» Неженатым он говорил,

что можно будет поселиться в общежитии возле завода или снять комнату. Еще

говорил, что в Калининграде много пустующего жилья и можно занять любую

квартиру. Вербовщику верили, так как вся его внешность внушала уважение.

Кроме этого, он говорил, что если он вербованных в чем-то обманет, то те всегда

смогут в Калининграде его найти и спросить за обман. Многие боялись ехать

туда, так как знали, что это все-таки бывшая территория Германии и что там еще

оставались немцы, которые вряд ли были настроены дружелюбно по отношению

к русским. Лично я ехать не боялся, потому что в сорок пятом году воевал в

Восточной Пруссии и именно там угодил в госпиталь. Да и вербовщик говорил,

что немцы в Калининграде — временное явление, что скоро их будут выселять, а

на их место привезут людей из Белоруссии и других мест страны, что этот край

будет советским.

О том, как проходила вербовка на селе, можно судить по рассказу уроженки

Московской области Анны Ивановны Трубчаниной:

— Как-то летом в сорок шестом году пришли к нам на колхозное поле какие-

то представители из райцентра и объявили, что происходит вербовка желающих

ехать в Восточную Пруссию. Многие испугались: как же это? Ехать в Германию, к

врагам?! Меня мама считала в семье за старшую, Так как сестра Зина работала в

летнем военном городке и с нами не жила, а брат Миша еще не демобилизовался

из армии. Я это объявление сначала как-то мимо ушей пропустила. Потом

собрали собрание колхозников, где сказали, что от нашего сельсовета надо

отправить две семьи. Многие испугались. Из соседнего колхоза отправилась

семья Затрускиных, и надо было отправить одну семью из нашего колхоза. Я

21

была девчонкой отчаянной и уговорила всю семья: поедем в Германию,

посмотрим на новые края!