Восточный триллер

Информация о мегатонной нейтронной бомбе проникла в среду украинских военнослужащих, милиции и войск СБУ. В след контингенту НАТО, покинувшему Киев, помчались одиночные армейские группы военных автомобилей и бронетехники, возглавляемые мятежными командирами не желающими получить бесплатную рентгеноскопию организма с летальным исходом.

Неразбериха настала. Особое положение не особо стабилизировало ситуацию. А точнее — наоборот.

— Наш час настал, — сказал глава КПУ.

— Наш час настал, — проговорил вор в законе, имеющий статус депутата, своим сторонникам.

— Наш час настал, — объявил глава секты Адвентистов Седьмого дня.

— Нам спешить некуда, — констатировал Муссолини и поставил на стол батарею бутылок с пивом. Скорцени принялся их открывать.

Итальянцы сидели на опустевшем Крещатике за столиком кафе, хозяин которого решил торговать до последней минуты, понимая ситуацию и отдавая себе отчёт в том, что другого такого момента не будет. Бутылка пива, с видом на Крещатик, стоила 20 евро. До входа в метрополитен было около двухсот метров, и предприимчивый рисковый продавец адреналинового пива уповал на фарт, свои ноги и швейцарский хронометр, болтавшийся на руке.

Муссолини и Скорцени не были одиноки в своей русскорулеточной затее. Любителей пира во время чумы оказалось достаточно. Крещатик не был особо безлюден. Тут и там сидели группы людей, парочки и просто одиночки. В глубину души не залезешь. Кто они, эти незнакомцы, которым пофиг смертельная опасность и суета большинства дюжинных представителей хомо сапиенс? — рассуждал мысленно Муссолини. В обыкновенной ситуации, в обыденной жизни тупого прожигания её неповторимых дней, этих людей не видно. Но вот они… В момент сверх форс-мажора сразу видны… И какая-то тайная пружина, направляющая их действия, есть… Остальные же убегают в след уезжающему корыту с похлёбкой. Чтобы есть, есть, есть… И молиться!

2.

— Уважаемый, вы знаете, какая ситуация в городе и, подозреваю, догадываетесь почему.

Полковник Дубина расположился в кресле за письменным столом и в упор рассматривал человека, сидящего перед ним. Это был мужчина средних лет, небритый блондин в дымчатых очках.

— Поскольку в городе введено особое положение и действуют законы военного времени, — продолжил полковник, — то я скрывать от вас не стану, что в случае отказа сотрудничать с нами, вас ждут неприятности.

Блондин молчал. Дубина продолжил:

— Вы мне сейчас расскажете о ваших контактах в Интернете с адресом [e-mail]. Нас интересует: что это за человек, как вы с ним познакомились, где возможно его физическое присутствие, и как вы с ним выходите на связь после того, как Сеть перестала работать. Советую дать исчерпывающие ответы.

— Вы мне угрожаете? — спросил блондин.

— Да, — ответил Дубина.

— Моя жизнь под угрозой? — поинтересовался собеседник.

— Безусловно, — подтвердил полковник. — Даже более того.

— Как это понимать? — задал вопрос допрашиваемый.

— А как хотите, — посоветовал командующий сопротивлением. И зловеще добавил: — Но лёгкой смерти не ждите.

— Вы, насколько я понимаю, полковник Дубина?

— Да, перед вами он.

— То есть вы?

— Да, чёрт возьми, — я.

— В таком случае, хочу предупредить, что наш разговор сопровождает звукозапись, и рекомендую вам придерживаться прав человека утверждённых соответствующей декларацией ООН, — спокойно проговорил блондин и закурил сигарету. — В противном случае вы, полковник Дубина, будете отвечать за свои действия перед трибуналом в Гааге. Это вам гарантирует международная организация «Юристы и прямое действие», членом которой я являюсь. Подозреваю, что я не первый в вашем кабинете. Ждите проблем.

Дубина выслушал речь писателя, задержанного для выяснения его связи с Ликвидатором, встал, подошел ближе и зловеще— спокойным тоном предложил:

— Дайте сюда диктофон.

— Пожалуйста, — ответил писатель. Вытащил из кармана чёрную коробочку и протянул её Дубине. На диктофоне блестела короткая антенна.

— Это передатчик, — дружелюбно пояснил писатель. — А запись ведётся на некотором расстоянии отсюда. Недалеко. В городе Киеве.

Полковник вертел в руках передатчик и молчал. Он понимал, что писатель поймал его. Уняв вскипающее бешенство, Дубина взял диктофон за антенну и аккуратно бросил его в аквариум, где плавали серебристые скалярии и дремала золотая рыбка.

— Ничего страшного, — прокомментировал писатель. — Всё, что необходимо, уже записано и размножено. Знаете, я ведь в прошлом — разработчик цифровых коммуникационных систем. И сколь шустро полковник Дубина машет дубинкой, столь активно я анализирую полупроводниковые ситуации и их побочные эффекты, — туманно закончил писатель.

— Я советую вам придержать язык, — сказал полковник. — Сейчас звукозапись уже не ведётся. А после взрыва от ваших коммуникационных систем, с записью нашего разговора, ничего не останется. — Посмотрел на часы. Добавил: — Ждать недолго.