Восток Соф (СИ)

Я понимаю, что моя проблема сейчас совсем неинтересна ей и принимаю тот факт, что от ныне Нилу должна быть центром внимания. А мне остаётся молча слушать. Но мысли находятся где-то вдалеке. На самом деле я ищу для нас пути спасения. Перебрав сотни вариантов ничего не нахожу. Думаю и снова впадаю в отчаяния. В итоге для себя останавливаюсь на том, чтобы поговорить с самим директором. Вся надежда остаётся на его понимание. Доказать ему, что не достойна всего, от того что не благодарна. Но мысли постоянно сбиваются с толку. А что если он не поймёт?

Мы идём к Нилу домой, и она начинает знакомить меня с родственниками. На лице у ее мамы негодование

— Мама, Соф мне рассказала, что вы сердитесь на неё?

Мать застывает от возмущения.

— Вы смогли простить меня, так не сердитесь же и на нее. Она ни в чем не виновата.

Я чувствую себя неловко зная, что на самом деле виновата больше всех. Когда Нилу кончает, ее мать неожиданно улыбается мне. Но так давая понять, что улыбка это только формальность при гостях. Я рада и на столько. Большего и не представляла.

Нилу объявляет всем, что я буду ее свидетельницей на свадьбе и женщин сидящие напротив нас начинают интересоваться моей персоной. Самая молодая из них на вид лет тридцати спрашивает, — замужем я или нет. Нилу отвечает за меня. И тут я чувствуя, что нечестно поступаю по отношение к ней. Я хочу сказать ей что меня в скором времени ждет та же участь, но не могу. Мне просто стыдно. Потом пошли другие вопросы более сложные и более интересные для возбуждённых женщин. Они начинают допрашивать меня о тех вещах которые даже родители не спрашивают.

— А у тебя уже есть избранник сердца, а? Задается очередной вопрос. Я опускаю глаза, чтобы не выдать своих страхов. Но в конце концов не выдерживаю и выхожу из комнаты.

— Куда ты?

Нилу выходит за мной.

В холле, когда мы остаемся одни я быстро надеваю обувь и сказав: — Сейчас мне пора, но позже я тебе расскажу кое-что, — выбегаю на улицу.

Нилу остаётся удивлённая. Но как только я оказалась на улице, снова превратилась в трусиху.

С трудом дохожу до ворот директора и на мое счастье дверь открывает Армона.

— Позови отца, пожалуйста.

Директор тут же выходит и широко улыбается. Приглашает войти, но я отказываюсь.

— Я хочу поговорить с вами наедине.

— Хорошо.

— Куда это вы? — кричит Армона, когда мы выходим.

Я попросила его сесть на скамейку, но он предлагает прогуляться. Первые минуты мы идем молча. Я стараюсь не смотреть на него, но замечаю на себе пристальный взгляд. — С чего начать? — думаю, но мысли будто ускользают из-под сознания. Мне не хватает мужества, чтобы начать серьезный разговор. И вдруг он сам произносит.

— Ты что-то хотела спросить?

Мы идем долго пока не доходим до самого конца парка, где начинается лес. В округе никого нет. Лишь сонные мухи и вялые птички. Мы почти уже дошли к высокому дереву, чтобы укрыться от обжигающих лучей солнца, как вдруг директор берет мою руку и останавливается. Я холодею от ужаса. Он вероятно думает, что я позвала его на свидание, — пронеслось в голове и вырвав руку я отхожу.

— Что вы делаете?

— Я просто хотел сесть рядом.

Глядя на его открытое лицо, холодный бледный губы с искаженными чертами я вдруг осознаю чего он хочет на самом деле. И соглашаюсь с тем, что действительно нравлюсь ему. Но эта лишь чувственная симпатия не что иное, как простое желание.

— Почему именно я?

— В моей жизни все фальшиво и только ты настоящая.

— Но я не люблю вас?

— Гм. Что ты мне хотела сказать?

И вот все силы разом возвращаются.

— Я уже сказала.

Директор громко рассмеялся да так, что я ощутила стыд за признание. Это действительно прозвучало нелепо.

— Я знаю, но в жизни есть более высокое чем жалкая любовь — это долг. И твой долг стать достойной женой.

— Я не уверена, что смогу оправдать ваши надежды.

— Сможешь если примешь за основу смирение. Я наблюдаю за тобой с самого детства и достаточно изучил тебя. Терпеливей и спокойней тебя я еще не встречал.

— А как же ваша жена?

— О, она была настоящей бурей, а тебе чужды страсти жизни и ты обладаешь необходимыми способностями дополнять основу.

Я слушаю это странное признание в любви и понимаю, что мои чувства для него не имеют никакого значения. Он из тех чисел людей для кого важнее любить, а не быть любимым.

— Сделав тебя своей женой, — продолжает он, — я сумею стать счастливым.

— Вы ошибайтесь. Из всех перечисленных вами качеств я ни единым не обладаю. И мы не будем никогда счастливы, потому что я не хочу быть всего лишь дополнением основы. Поймите, между нами нет ничего общего. Мы расходимся в мнениях о жизни, о счастье, о любви и вам безразлично о чем я думаю. И может быть по отношению к кому-нибудь другому я бы смогла принять за основу смирение, но только не с вами.

Директор раздраженно смотрит на меня.

— Ты имеешь в виду, что по отношению к какому-нибудь сопляку?

Я вижу как он запылал яростью, и встаю, чтобы поскорее уйти, однако он встает следом и резко хватает меня за руку.