Востоковед

Торобов шел вдоль окон, вдыхая запах дешевых духов, табака и едва различимого, сладковатого тления. И вдруг снова увидел красный шарф. Араб издали ему улыбался, словно радовался встрече. Торобов, скрываясь от этой ухмылки, шарахнулся в сторону, где сияла химической синевой витрина с целлулоидной красавицей. Толкнул дверь.

Женщина поднялась навстречу. Звякнула замком, уронила штору. Стояла перед ним, большая, в голубых лучах, пахнущая туалетной водой. Улыбалась сиреневыми губами, поправляла бирюзовые волосы.

Он положил на край широкого топчана сто евро, и она легко смахнула их, протянула руку, расстегивая на нем пальто.

– Подожди, – сказал он. – Садись.

Она сбросила легкий халатик, из-под которого колыхнулись большие груди и выпуклый живот. Села на топчан.

Торобов подошел к дверям и прислушался. Снаружи ровно шумела улица, слышался смех.

Женщина сидела на топчане, немолодая, с тяжелыми висящими грудями, складкой на полном животе, раздвинула ноги. Ее стопы были повернуты носками внутрь. На пальцах педикюр походил на фиолетовую гроздь винограда.

Торобов вдруг испытал прилив похоти, слепую страсть, от которой воздух остекленел и ноздрям стало горячо и душно. Захотелось толкнуть женщину, опрокинуть, чтобы она упала на топчан, груди ее развалились, колени раздвинулись, и он слепо сдирал бы с себя рубаху.

Похоть колыхнула его и ударила, словно о столб. Он очнулся, успев подумать, – недавно пережитая паника, звериное ожидание беды и эта мужская похоть разбудили в нем, казалось, навсегда забытые инстинкты, связанные с профессией, которая вновь захватила его в свое капризное русло и повлекла.

– Как тебя зовут? – спросил он.

– Астор.

– Здесь есть другой выход?

– Там. – Она махнула рукой на занавеску.

– Проводи.

Шлепая босыми ногами, она пустила его в коридор, куда выходили двери из других комнатушек и стояли какие-то ведра и щетки. Он взял ее грудь, сжал. Грудь была теплой, маслянистой, с коричневым соском.

Вышел на улицу и поймал такси.

В гостиничном номере встал под горячий душ и ждал, когда шелестящая вода смоет запах дешевых духов, табачной горечи и сладковатого тления.

Включил телевизор. На экране выла сирена, мигали санитарные машины, санитары несли окровавленные носилки, беспомощно метались полицейские с автоматами. В Триполи, у полицейского участка, произошел террористический акт.

Торобов еще раз, по фразам, вспомнил свой разговор с коммерсантом. След Фарука Низара вел в Ливию. Так бабочка оставляет за собой незримую трассу, состоящую из мельчайших капель. И там, куда опускается бабочка, гремит взрыв и лежат растерзанные фугасом тела.

Торобов спустился в холл и у желтолицего малайца под циферблатами спросил:

– Не могли бы узнать, когда прямые рейсы из Брюсселя в Триполи? – Пошел собирать чемодан.

Глава 6

В Триполи Торобов поселился в отеле «Аль Махари», когда-то роскошном и фешенебельном. Там останавливались нефтяные магнаты, торговцы оборудованием, европейские дипломаты и арабские шейхи. В те годы над входом, украшенный зеленой мозаикой, красовался портрет Каддафи в полковничьей форме, с пышной кокардой. Теперь же отель потускнел, утратил лоск, обезлюдел. Там, где раньше висел портрет, оставалось грязное пятно от сбитой мозаики. Прислуга щеголяла все в тех же зеленых сюртуках, отороченных серебром, но опытный глаз мог заметить едва различимую штопку.

Триполи оставался звонким, людным, пестрым городом, в котором были почти незаметны следы войны. Лишь несколько правительственных зданий были повреждены крылатыми ракетами и чернели пустыми окнами. По улице, распугивая автомобили, прошла колонна гусеничных броневиков, и пулеметчики, стоя по пояс в люках, водили по сторонам усталыми глазами. У здания полицейского участка, где накануне произошел взрыв, стояло оцепление автоматчиков, пестрела лента ограждения.

Торобов вспоминал, как когда-то, гуляя по весеннему Триполи, забрел на рынок и у веселого белозубого торговца купил серебряный браслет с голубым камнем. Привез жене, и та радовалась подарку, любуясь драгоценным обручем на своем легком запястье. После кончины жены браслет перешел к дочери, та иногда надевала восточное украшение, и вид голубого камня и белого серебра рождал у Торобова сладостную боль.

Тогда он приехал в Триполи с группой военных экспертов, предлагая Каддафи купить у России комплексы радиоэлектронной борьбы. Такие комплексы, установленные в окрестностях Триполи, «ослепляли» самолеты и корабли противника, создавали непроницаемую оборону.