Вот идет цивилизация

Все плотно упакованное снаряжение для экспедиции в пустыню Африки находилось в соседней комнате. Морроу возблагодарил с десяток малых богов за то, что оказался самым молодым участником экспедиции и поэтому должен был тащить бóльшую часть оружия, предназначенного для использования в любых чрезвычайных ситуациях. Он вызвал по телефону такси, отобрал три неуклюжих тюка, обернутых в клеенку, и понес их вниз по лестнице.

Шофер помог затолкать тюки в машину. Его глаза округлились, когда он нащупал сквозь обертку дуло автомата и острые края коробок с патронами. Они стали еще круглее, когда Рэнсом, захлопнув дверцу, выкрикнул адрес больницы.

– В первый раз… – пробормотал он, усаживаясь за руль. – В первый раз вижу, чтобы несчастный случай сам доставлял себя туда, куда надо.

Доктор Пертиннет встретил его в коридоре и с ужасом уставился на тяжелые тюки.

– Господи, эт-то что?

– Пилюли и припарки, – пояснил Рэнсом. – Нитроглицериновые капли. Отличные сильнодействующие лекарства, которые как раз подойдут для того, что причиняет страдания Хэллоку. Я думаю, они могут излечить его. Эй, док, возьмите-ка вот это. Сверток слишком объемистый и все время вываливается у меня из рук.

Он вломился в палату старого исследователя, доктор, протестуя, тащился сзади. Потная медсестра преградила дорогу к кровати.

– Тихо, девочка. Уходи прочь. Отвали. Это работа для мужчин. Пойди поухаживай за каким-нибудь малышом.

Он решительно отодвинул женщину с дороги, и та, вздернув нос и пожав плечами, вышла из комнаты, повинуясь сигналу доктора.

Рэнсом опустился на колени и принялся сдирать обертку с оружия. Затем поднял глаза на улыбающегося Хэллока.

– Я готов. Командуйте.

– Хорошо, – раздался шепот старика. – Я прошу прощения, что я вынужден был уговорить мисс Бадд предпринять опасные действия, мой мальчик, но я начинаю отчаиваться. Я теперь провожу все больше и больше времени во сне и все больше и больше рискую никогда не вернуться. Я рассчитывал на то, что вы будете действовать немедленно, так что медсестре не придется долго пробыть там одной, но, клянусь, я вовсе не побуждал ее съесть так много Плода. Клянусь, я хотел, чтобы она вернулась.

– Что сделано – то сделано. Доктор, дайте ему снотворного. Да не смотрите на меня так – дайте ему снотворного!

Пока доктор откидывал одеяло и протирал тампоном руку Хэллока, Морроу спросил:

– Что я должен сделать, чтобы вернуть Нилу? И доктора Ризбаммера?

– Я скажу вам; я буду с вами… там. Мы должны убить мать – Мать – Родоначальницу Кошмаров и Ужасов. У вас есть оружие?

– Все, кроме портативной водородной бомбы. Ружье – мощный винчестер, пулемет, два мачете и связка ручных гранат. Справимся?

Старый исследователь лег на спину и уставился в потолок.

– Чудесно! Если бы тогда, много лет назад, у меня хватило здравого смысла… Ничего этого не случилось бы. Я бы никогда не впал в беспомощное состояние, не оказался бы во власти кошмаров.

Его голос постепенно превращался в едва различимый шепот, под воздействием снотворного мысли путались и устремлялись куда-то вдаль.

– В Месопотамии, далеко на юг от Динры, где пустыня приводит к разбитой скале, которая выглядит как ледяной валун, оставшийся после сотворения мира… Никто из местных проводников не пойдет туда, хотя существует легенда, что Эдемский сад и эти неслыханные сокровища… Сокровища! Там нет ничего, кроме дерева… Вы пробираетесь между острейшими скалами… и там и растет это дерево…

– Это дерево? – не выдержал доктор, прерывая затянувшуюся паузу.

– Древо Познания Добра и Зла, – тихо сказал Хэллок, не отводя взгляда от потолка. – Не так, как это было в Библии… Хотя какой-то предок человека, должно быть, действительно съел его плод… Оно растет в глубокой скалистой расщелине, куда не проникают лучи солнца и где не течет вода… И все-таки оно процветает… Его вершина представляет собой величественную корону листьев в форме перьев – пурпурных, красных и золотых – и Плод… десятки видов плодов, больше половины из них нельзя распознать, и все на одном дереве… Это дерево, оно не с нашей Земли, однако кто знает, какие существа поедали его плоды в прошлом и какой Плод был съеден волосатым Адамом и его Евой. Я не мог этого знать… Помоги мне, Боже…

Речь старика прервалась. Доктор Пертиннет приблизился на цыпочках, чтобы посмотреть, заснул ли он. Вдруг шепот послышался снова. Старый исследователь широко раскрыл глаза, облизал пересохшие губы.