Вовка-центровой - 4

Лёх, мы тут решили на дачу к тебе поехать на следующие выходные. Поедешь с нами?

Дача оказалась новой, ну, нет, не новой, так-то старенькая — деревянная, другая, не та, на которой Ленка стакан разбитый прятала. Та была от МВД, а эта от аппарата Совета министров, всё же «если частностями пренебречь», как Макаревич поёт, будет петь, то Аполлонов почти министр. Строение это дворцом назвать было сложно. Находилось строение под Москвой в посёлке Дачная Поляна. Выражение было такое «Загнали за Можайск», это, кажется, Минин и Пожарский поляков загнали за Можайск в своё время, а тут не применить его. Не за Можайском дача, а перед. Не доезжая Можайска. Один чёрт, далеко. Километров сто. На машинах послевоенных, что плетутся рысью как-нибудь это почти два часа, три раза стояли на железнодорожных переездах. Никаких тебе развязок с мостами и туннелями. Стой перед шлагбаумом и жди когда поезд проедет, потом ещё один. Потом … нет, открыли, дали проехать.

Когда приехали у Вовки всё затекло. Он оказался с обеих сторон зажат девчонками и вещами. Одна девчонка всё время вертелась и локтями своими регулярно по ушибленной товарищем Тураи руке попадала. Фомин попросил Аркадия Николаевича остановить машину и пересел к окну, там дверка руку защищала. Но счастье длилось не долго. Пигалица крутиться не перестала и теперь совала голову между Вовкой и спинкой переднего сидения, ремней понятно ещё не придумали. И вот сунула, она голову, чтобы чего-то там на лесной опушке рассмотреть, а Аркадий Николаевич дал по тормозам. Ямину впереди обнаружив. Бам, это Вовка голову Елены Аркадьевны к спинке прилично так прижал. Вой сирены, визг, плач. Пришлось снова пересадки устраивать. Теперь, мелкую посадили к другой дверке, а на Фомина навалилась Наташа. Своя ноша не тянет? Ну, уж не в узкой советской машине. Это первые пару минут приятно тепло девичьего бедра ощущать. Потом теснота начинает раздражать, а тут ещё зеленоглазку сморило, и она вообще всем весом на Вовку навалилась. На плече прикорнула.

И это бы всё ерунда, но машины советские для почти двухметровых орясин так же плохо приспособлены, как и генеральские кровати. Голову приходится к груди прижимать. В целом, можно сказать, что были у Фёдора Челенкова и более приятные поездки на дачу. Ниже тогда существенно был.

Приехали, выгрузились, и Фомин пошёл осмотреться. Это государственное имущество, выглядела не, как дача, в понимании Фёдора. Ни грядок, ни теплиц, даже клумба с цветами и то одна. А нет, вон и две маленькие грядочки с засохшими плетями огурцов. Приличный участок в пятьдесят, а то и больше соток, зарос лесом, кустарником и даже лопухами. Никто особенно из него парка не пытался сотворить. Ну, понятно, не своё.

Хотя генерал Аполлонов и будет занимать, скорее всего, из года в год именно эту дачу, он всегда помнит, что дача эта — не его. Государственно-народная. Щепетильно должен относиться к государственному имуществу? Или наоборот? Ну, нет, Аркадий Николаевич не такой, специально тут ничего громить не будет. Разве что Ленка опять стакан разобьёт. Выражается это в том, что он ровно ничего не сделает для её улучшения. Не зашурупит Председатель Спорткомитета сам ни одного шурупа, чтобы укрепить ставень на окне (дача вся досчатая с облупленной местами краской, дак не подкрасит), о необходимости любого, даже мельчайшего ремонта сообщит специально обученным людям из администрации дачного товарищества. Будут Аполлоновы лежать в гамаках, гулять к реке, играть в бадминтон и волейбол, если компанию найдут, пить чай на террасе. Или в кино на «Волгу-Волгу» сходят. Контраст с обычными дачами, к которым Челенков привык, где обнажённые по пояс загорелые мужики и их не менее загорелые хозяйки с утра до вечера стоят в позе зю с тяпками, чинят чего-то, поливают эти самые огурчики. Как его родители. Да, как сам он в детстве.

Ещё покоробил огромный деревянный забор. Отгородились чиновники от народа. Песенка вспомнилась, напевал сосед, как раз по даче Челенковых.

Мы поехали за город,

А за городом дожди,А за городом заборы,За заборами — вожди.