Воздушные разведчики

"Нет давления масла в правом моторе". Комэск в ответ приказал: "Сбросьте доббаки, возвращайтесь домой". Комэск опасался, что неисправный мотор вот-вот заклинит, коль скоро упало давление масла, а затем может перегреться второй мотор. Словом, всякое могло случиться. Разведчик на радиограмму командира ответил: "Возвращаюсь"-и пропал.

Попов вылетел на задание на полный радиус действия самолета с дополнительными баками, похожими на торпеды. Они изготовлялись из прессованного бензино-устойчивого картона и подвешивались по два на каждый самолет под крыльями, между мотогондолами. Таким образом дальность полета увеличивалась на час двадцать минут. Но эти огромные сигары создавали дополнительное сопротивление и снижали скорость. После полной выработки бензина баки следовало сбрасывать, но их не хватало, и летчики от них освобождались в случае нападения вражеских истребителей и при других экстренных обстоятельствах.

Пока мы в землянке обсуждали всевозможные причины неисправности мотора на "двойке", Попов приземлился и зарулил на стоянку.

- Задание выполнено! - доложил Попов изумленному Малютину.

- А давление масла? А правый мотор? Как же вы полетели с неисправным мотором?

- По интуиции, товарищ командир! - отрапортовал летчик.

Что же произошло? Действительно, прибор показывал, что давление масла на одном моторе упало. Разведчик сбавил обороты мотора, развернулся и взял курс домой. Но винт злополучного мотора не застопорило, датчик температуры воды не показывал перегрева. Когда перелетели линию фронта, Попов включил двигатель и дал газ. Движок работал исправно, но стрелка давления масла по-прежнему стояла на нуле. И летчик догадался: вышел из строя манометр. Пустяк! Развернулся на запад и пошел на выполнение боевого задания.

- Но почему же вы молчали, не радировали? Тоже по интуиции? - удивлялся комэск.

- Боялись, прикажете из-за неисправности вернуться домой. А неисправность пустяковая...

- Все равно положено вернуться! - строго сказал капитан. Затем он скомандовал:

- Смирно! - приложил руку к козырьку и объявил экипажу благодарность за выполнение боевого задания в сложных условиях.

Виктор Петров откуда-то притащил хилого щенка, и вся эскадрилья принялась его выхаживать. Огрубевшие на войне солдатские сердца пообмякли. Каждый затевал со щенком игру, брал его на руки и ласкал. Долго не могли придумать, как назвать пса. Во время очередной дискуссии на эту тему Виктор заметил:

- А у него уже есть имя!

- Какое же? - удивились мы.

- Авиационный Сан-Сачок! 

Раздался взрыв хохота. Сачок как нельзя лучше подходило к уже избалованному нами щенку. Когда он вырастет в большого пса, по-прежнему будет сачковать, развлекая летчиков. А вот добавка Сан к кличке нас озадачила. Попросили разъяснения у Виктора.

- А чего тут неясного? Все понятно, - ответил он. Ему, возможно, было понятно, а нам нет. Но чтобы не осрамиться и не стать предметом насмешек, каждый гадал про себя, что значит "сан". САН-итар-сачок? Ведь голодный щенок так вылизывал остатки еды в миске, что она блестела как зеркало.

Имя прижилось. Щенок вырос в хорошую дворнягу, но раскормить его до волкодава нам не удавалось. И хотя все мы считали себя хозяевами Сан-Сачка, слушался он только Виктора, который научил собаку делать стойку перед окном раздачи пищи в нашей столовке и ловить полевых мышей. Пес путешествовал с нами с аэродрома на аэродром вплоть до Дня Победы.

"Чаепитие с истребителями" послужило еще одним поводом для шуток. Ефим Мелах совершил один из редких полетов на разведку в сопровождении наших "ястребков". Это случилось зимой 1943 года. Мы вели фоторазведку сил противника, оборонявшегося между городами Великие Луки и Новосокольники. В этом районе шли ожесточенные бои на земле и в воздухе.

Наши разведчики летали в глубокий тыл врага в одиночку, естественно, без сопровождения истребителей с коротким радиусом действия. Но поскольку разведка велась в прифронтовой полосе, командование воздушной армии решило прикрыть экипаж Мелаха девяткой истребителей. Разведчикам предстояло сделать четыре захода на цель, чтобы заснять систему обороны вражеских войск.

Когда Мелах прилетел к истребителям, которые базировались на льду озера близ города Торопца, и объяснил им свою задачу, возникло непредусмотренное обстоятельство: истребители не смогут сопровождать разведчика на высоте 7000 метров, так как Яки не оборудованы кислородными приборами. Сопровождая главным образом штурмовиков - Илы, они на больших высотах не летали.

После недолгого размышления за чашкой чая пришли к такому решению: разведчик выполняет свою задачу на заданной высоте 7000 метров, истребители же находятся в районе цели на высоте 4000 метров, где им не угрожает кислородное голодание. В случае атаки "мессеров" разведчик спикирует до высоты Яков, которые смогут его защитить.

- Такой способ прикрытия в военной науке не предусмотрен, но на войне как на войне, - рассказывал Ефим. - Договорились, пообедали у истребителей, попили еще чайку и в назначенное время взлетели.