Воздушный щит Страны Советов

Очередной инцидент со стрельбой произошел 29 июля 1953 года. Главком ВМФ адмирал Н.Г. Кузнецов (1902–1974) докладывал министру обороны СССР: «Радиолокационные станции флота, продолжая следить за движением неизвестного самолета, в 7.01 обнаружили его в наших территориальных водах: самолет-нарушитель шел в направлении на остров Аскольд на высоте 10000 метров.

Для выяснения принадлежности самолета-нарушителя и цели его появления в наших водах в 7.06 наши два самолета-истребителя были направлены на встречу с ним. В 7.11 ведущий в паре истребитель (летчик капитан Рыбаков) обнаружил на расстоянии 10 км к югу от острова Аскольд самолет-нарушитель, оказавшийся американским самолетом В-50 с красными полосами на киле и опознавательными знаками ВВС США. При сближении для опознавания наши истребители были обстреляны самолетом-нарушителем, на ведущем самолете-истребителе были повреждены левая плоскость и передняя часть фюзеляжа».

Под горячую руку иной раз попадали и посторонние, вроде нейтральных шведов. Так, 16 июня 1952 года советские истребители МиГ-15 авиаполка ВВС Балтийского флота в районе острова Хиума сбили летающую лодку «Каталина» шведских ВВС, посчитав, что ее экипаж ведет разведку. Не прошло и месяца, как шведы потеряли еще один самолет. 13 июля 1952 года капитан Осинский на МиГ-15 из 483-го ИАП 336-й Ковельской Краснознаменной авиадивизии над нейтральными водами Балтики сбил шведский самолет DC-3.

Первыми шведа обнаружили радиолокационные станции войск ПВО в районе Виндавы — в этот момент он находился в 95 км северо-западнее порта Виндава, в нейтральных водах. Вскоре на перехват вылетел советский истребитель, легко настигший поршневый транспортник. Капитан Осинский запросил указаний с земли и получил приказ уничтожить иностранца.

О том, что было дальше, можно узнать из рапорта генерала Белова маршалу авиации Вершинину:

«Капитан Осинский принял данный сигнал и, произведя маневр, занял исходное положение для атаки: сзади справа под ракурсом 2/4 с дистанции 800 метров открыл огонь, трасса прошла ниже разведчика; довернув самолет и не выходя из атаки, с дистанции 500–600 метров открыл огонь со всех точек, трассу снарядов и разрывы их хорошо наблюдал на самолете-разведчике. Из атаки вышел на дистанции 150–200 метров влево, в этот момент левый мотор у разведчика загорелся, выпали шасси; самолет развернулся со снижением влево, на высоте 6000 метров от самолета отделился один парашютист.

Самолет, весь объятый пламенем, с углом 50 градусов стал резко снижаться; на высоте 4000 метров по горящему самолету капитан Осинский произвел еще одну атаку; на высоте 3800 метров падающий горящий самолет вошел в сплошную облачность; прекратив преследование, капитан Осинский вернулся домой и в 13 часов 55 минут по приказанию полковника Шинкаренко произвел посадку на аэродроме Рига — Центральный».

Дальше началось обычное советское вранье. Министр иностранных дел СССР А.Я. Вышинский (1884–1953) сделал устное заявление послу Швеции, содержавшее сплошную ложь:

«13 июня в 13 часов 10 мин в районе Вентспилса со стороны Балтийского моря имело место нарушение советской границы двумя иностранными самолетами. Национальная принадлежность указанных самолетов, ввиду тумана и неблагоприятных атмосферных условий, не была установлена. Упомянутые самолеты были отогнаны советскими самолетами».

В общем, никого мы не сбивали, ничего не видели (туман!) и ничего не знаем. Шведский самолет вместо со всем своим экипажем почти сорок лет числился пропавшим без вести, пока во времена перестройки журналисты не докопались до еще одного скелета в советском шкафу.

Воздушные инциденты первого послевоенного десятилетия имели продолжение и в последующие годы. Иной раз возле границ СССР происходили настоящие воздушные бои, самолеты «вероятного противника» добирались даже до Москвы, но об этом речь впереди.

ЧАСТЬ 2. ЗАЧАРОВАННЫЙ РАКЕТАМИ

Глава 1. РАКЕТНАЯ ЭРА

Самолеты или ракеты?

Хрущевская эра стала новой страницей в послевоенной истории военно-воздушных сил Советского Союза, причем страницей весьма своеобразной. После интенсивного роста конца сороковых — начала пятидесятых годов, наступила десятилетняя эпоха заката былой воздушной мощи.

Никита Сергеевич Хрущев (1894–1971) никогда не относился к числу поклонников авиации, особенно боевой (несмотря на то, что его сын, пропавший без вести в годы войны, был военным летчиком). В отличие от Иосифа Виссарионовича, он поклонялся другому богу — ракетному. Поэтому время его правления компартией и государством смело можно определить как период «головокружения от ракет».