Воздушный замок Нострадамуса

– Как это – до вынесения приговора? – не сдержалась Софья. – Ваша честь, я невиновна! Так называемое признание было выбито из меня при помощи пыток, и если я его и подписала, в чем сомневаюсь, то это произошло в тот момент, когда я находилась в полубессознательном состоянии и, соответственно, плохо понимала, что происходит!

Судья сурово взглянул на Софью и провозгласил:

– Подсудимая, вам было приказано молчать! По причине неуважения к моей персоне вы лишаетесь права голоса до конца процесса!

– Но как же так, вы не можете... – сказала Софья.

Судья злобно воскликнул:

– Ваше поведение переходит всяческие границы! Еще одно слово, и вы будете удалены из зала! Если хотите, чтобы приговор был вынесен в ваше отсутствие, то я могу это сделать!

Софья плотно сжала губы и опустила голову. Хуан Миндос прав: они не в Европе и не в Америке, а в Коста-Бьянке, где нет независимых судов. Здесь решения принимаются власть имущими, а затем оглашаются с кафедры, здесь царит беззаконие и диктатура. Но даже в подобной стране ее не могут осудить за преступление, которого она не совершала!

Судья тем временем предоставил слово прокурору – полному господину в темно-синем с золотой вышивкой мундире. Тот, не углубляясь в детали, перечислил преступления, в которых обвинялась Софья: подготовка и осуществление ограбления, соучастие в шести убийствах, попытка бегства, сопротивление при аресте, неуважение к правосудию, ложь под присягой... «И откуда они все это набрали?» – подумалось девушке. Завершил прокурор свою речь следующими словами:

– Ваша честь, несмотря на то что обвиняемая под давлением улик созналась в совершении этих ужасных поступков, прокуратура считает целесообразным требовать для Софьи Ноготкофф-Оболенской пожизненного заключения. Это объясняется тем, что ее сообщники до сих пор не задержаны, а похищенные драгоценности все еще не найдены – вероятнее всего, подсудимая питает надежду, выйдя на свободу через некоторое количество лет, получить свою долю. Чтобы предотвратить это, а также в назидание всем прочим иностранцам, прибывающим в нашу страну с намерением совершить преступление, прошу удовлетворить данное требование!

Софья не могла поверить тому, что услышала. Адвокат Хуан Миндос вел речь о двадцати пяти годах, но прокурор настаивает на пожизненном заключении! Пожизненное заключение – за что? Только за то, что она оказалась жертвой чужой интриги?

– Подсудимая, – произнес наконец судья, – предоставляю вам возможность сообщить суду то, что считаете нужным.

Набрав в легкие воздуха, Софья воскликнула:

– Ваша честь, прошу занести в стенограмму – я требую изъятия моего так называемого признания! Оно не имеет юридической силы...

– Подсудимая, не вам решать, что имеет юридическую силу, а что – нет, – оборвал ее судья. – Если это все, что вы хотите изложить?

– Нет! – воскликнула Софья. – Как вам известно, ваша честь, я сама представляю собственные интересы. Поэтому прошу дать мне возможность провести допрос свидетелей обвинения, в частности, мадам Эстеллы фон Лаутербах, месье Карла Новака, а также человека, известного мне под именем Себастьян Хоуп. Они, я уверена, знают о похищении драгоценностей и убийстве охранников и директора музея, сеньора Луардеса, гораздо больше, чем утверждают!

Судья с силой шмякнул деревянным молоточком и заявил:

– Ваше ходатайство, подсудимая, отклоняется. Чтобы вызвать в суд свидетелей, вам требовалось подать заявку до начала заседания. Что же касается вашего признания, то согласно закону – а все мы, собравшиеся здесь, за вашим исключением, подсудимая, являемся законопослушными гражданами, – вы не обладаете правом отказаться от собственноручно подписанного признания. Таким образом, рассмотрение дела завершено.

– Я невиновна! – выкрикнула Софья. – Запишите это! Я настаиваю на своей совершенной невиновности! Ваша честь, прошу, поверьте мне...

– Если бы я верил заверениям всех тех убийц, грабителей, насильников и шлюх, которые прошли через мои руки, то каждый раз выносил бы оправдательный приговор, – ядовито заметил судья. – Никто из подобных вам, подсудимая, не желает признавать свою вину, все настаивают на своей невиновности! Суд удаляется на совещание!

Софья увидела, как судья скрылся в смежной комнате. Да, да, все происходящее здесь не более чем жалкий фарс! Решение о ее осуждении давно принято!

– Сеньора, вы вели себя крайне неразумно! – услышала она голос Хуана Миндоса. – Если бы вы покаялись, воззвали к милосердию, заявили бы, что попали в лапы к грабителям, использовавшим вас, случайно, суд непременно учел бы это как смягчающие обстоятельства. Но вы глупо и безрассудно настаиваете на своей невиновности! Да поймите же, ваши слова никого не интересуют! Вы – виновны!