Вожак

– Хм… закономерный вопрос, – Делия задумалась. – Мне нужна какая-то страховка! Я не привыкла работать без страховки! Как я могу тебе верить на сто процентов? Я сама себе не верю на сто процентов! Но тебе верю больше, чем себе!

– Послушай, что я тебе скажу… – Адрус задумался, помолчал секунды три, собираясь с мыслями. – Давай рассуждать. Итак, ты увезешь меня, чтобы добыть корону. Опять меня вырубишь, доставишь на корабль, там опять посадишь на цепь и… дальше-то что? Ну да, надо мной висит Сара, и мне нужно, чтобы ты была жива и отдала ей приказ освободиться. Ну а ты не думала о том, что я просто забуду Сару? Что никакой любви у меня к ней нет? И что мне все равно, что с ней случится? Ты забыла, кто я такой? Я Звереныш! Я убийца императора и его дочери! Я убийца множества людей, которые встали на моем пути! И вот что я могу сделать: как только дам тебе мое слово и ты меня освободишь, тут же тебя убью. А я убью, не сомневайся! Сумею! Один раз я тебя не убил, пожалел, второй раз – не пожалею. А потом перебью всех, кто тут есть. А может, и не перебью, а просто уйду. Нет, скорее всего – перебью. Зачем мне за спиной толпа мстителей? Итак, все покойники. А я иду к Саре. Проникаю в дом, и, прежде чем она успевает себя убить, вырубаю ее. А дальше я ищу мага, который уберет ее зависимость от твоих приказов.

– Ты противоречишь себе, – хмыкнула Делия и широко улыбнулась. – Если Сара тебе безразлична, зачем ты будешь пытаться ее освободить? Пусть умирает! Чего трудиться?

– Потому что я не настолько негодяй, – Адрус пожал плечами. – И я чувствую за нее ответственность. Мы вместе с ней сражались, плечо к плечу. И если могу ей помочь – сделаю все, что возможно. Что касается любви к ней – да нет ее, любви.

– Точно? Ты ее не любишь? – Делия довольно улыбнулась, но Адрус стер улыбку с ее лица:

– Я никого не люблю. Нет ее, любви-то. Я вообще не знаю, что это такое. Послушай, Делия, ты можешь меня только убить. Удержать, заставить что-то сделать, что-то помимо моей воли, – нет. Не выйдет. Так зачем это все?

– Этого я и боялась! – Делия страдальчески скривилась. – Ну чем, чем тебя убедить помочь мне? Ну а то, что в Зануссе вот-вот начнется гражданская война, что аристократия, которая недовольна правлением безродного, бывшего раба, Пса, собирается ввергнуть в кровавый водоворот тысячи, десятки тысяч простых людей, – это как? Это тебя не волнует?

– Я не верю, что корона очень-то повлияет на то, как аристократы будут относиться к новому императору. А тогда зачем она нужна? Чтобы Псы подчинились новому Властителю? Они и так подчиняются, насколько я понял. Ничего не изменилось. А что касается судьбы десятков тысяч… ты это всерьез говоришь МНЕ?! Мне, которого лишили всего – семьи, моей жизни, моей судьбы? Убили моих родителей! И кто это сделал? Да вот этот же простой народ, который спит и видит, как купит раба, и тот будет на него работать! Скажешь, не так? Главная мечта каждого простолюдина – заиметь кучу рабов, чтобы ничего не делать, а только жрать, пить и трахаться! Да мне плевать на судьбы этих десятков и сотен тысяч!

– И что, все такие плохие? Может, есть хоть кто-то, заслуживающий твоего уважения?

– Это ничего не значит, – устало вздохнул Адрус. – Исключения всегда есть, но они только подтверждают правила.

– Тогда посмотри с другой стороны! Императором станет человек из рабов, тот, кто хочет все изменить, тот, кто хочет искоренить рабство! Никогда больше не будут устраиваться набеги на Северный материк, никогда ни один корабль работорговцев не отправится убивать и грабить! Это тебя бы устроило?

– Устроило. Но только я в это не верю, – Адрус отрицательно покачал головой. – Пока есть общество, построенное на труде рабов, пока люди считают, что рабство завещано нам Создателем, – все останется прежним. Не верю.

– Но когда-то надо начинать?! – Делия ударила кулаком по колену. – Если сидеть и ныть, что ничего сделать нельзя, что все останется по-прежнему, так все и останется! Вот ты будешь жить и будешь знать, что мог бы изменить мир вокруг себя, что мог бы что-то исправить. Чтобы не было таких, как ты, таких, как я, осколков жизни, лишенных семьи, чтобы никогда не было рабства и людей не продавали, как вещь. И что, будешь спать спокойно? И в душе ничего не шевельнется?

– Ну, предположим, я согласился. Достал корону. Императором стал некий человек. И где гарантия, что он захочет что-то менять? Да зачем ему это?

– Затем, что он когда-то был таким, как ты! Страдал, был унижен, растоптан, и он ненавидит рабство так же, как и ты! Разве этого не достаточно?

– Нет. Я постоянно вижу вокруг себя и униженных, и растоптанных, но все они мечтали о том, как бы выбраться из грязи, купить рабов и зажить, «как люди». Это их жизнь, понимаешь? Они не ведают другой жизни! И не будут жить по-другому!