Вождь. «Мы пойдем другим путем!»

— Это правильно. Не забывайте о том, что они хотели отправить вас кормить рыб. И если бы не находчивость дона Педро, все бы так и вышло. Они — враги. Хорошие ли, плохие ли — не важно. Просто враги.

— El pueblo unido, jamás será vencido! — Донесся ветром до этой парочки припев 'Нового гимна Испании' откуда-то с Манхеттена.

— Бедный город, — покачал головой дон Паскуале.

— Постарайтесь досмотреть все корабли, что стоят в заливе, — постарался сменить тему Эрнесто. — Всех, кого уличите в контрабанде — готовьте к утоплению на фарватере. Если получиться — грузите их цементом, щебнем или еще чем тяжелым. У нас всего три дня. Больше здесь задерживаться не стоит, если мы не хотим познакомиться с броненосцами адмирала Сэмпсона. Поверьте мне на слово — это не та встреча, на которую нам стоит спешить. Справитесь?

— Постараюсь, — произнес Сервера, покачав головой.

— Не раскисайте, — усмехнулся полковник. — Возиться в грязи и делать больно врагам — наша работа. Это только в Ватикане гвардия в карнавальных костюмах марширует. Настоящая же гвардия — становой хребет любого государства. Это те люди, которые дают ему устойчивость, крепость, основательность.

— Если бы все было так просто…

— А все и есть просто. Намного проще, чем вы думаете. Испания умирает. Серьезно. И только в наших руках ее откачать. И эта война. Эта победа…

— Но…

— Победа, адмирал, победа. Мы разобьем янки, уж поверьте мне. Так вот. И эта победа станет фундаментом нашего будущего благополучия. Новой эпохи возрождения. Или вы думаете, что этот новый гимн возник просто так? Это первые звуки новой жизни. Обновленной Испании.

Глава 7

9 июля 1898 года. Испанская Империя. Рейд Гаваны

Капитан Тэйлор с тревогой вглядывался в дымы на горизонте. Так уж случилось, что его 'Индиану' оставили продолжать блокаду Кубы из-за невозможности дать нормальный ход. Ну и 'Нью-Орлеан' оставили за компанию. А остальные силы ушли на север ловить обнаглевших испанцев. Это надо же было выдумать — штурмовать Нью-Йорк!

Дымы тем временем приближались.

— Сэр, — козырнул вестовой.

— Что там?

— Корабли с Ост-Норд-Оста на горизонте. Идут прямо на нас. Скорость не менее пятнадцати узлов.

— Сколько их?

— Пока непонятно, сэр. Отметки створятся.

— Силуэт определили?

— Пока нет, сэр. Видны лишь мачты и верхушки труб.

— Полная боевая готовность! — Закричал командир корабля после небольшой паузы. — Передать на 'Нью-Орлеан' — держаться на подбойном борту.

— Сэр? — Удивленно произнес старший офицер.

— Это испанская королевская эскадра. — Усмехнулся командир корабля. — Я уверен — это испанцы. Коварные скоты. Выждали, когда основные силы отойдут на север и атакуют! Проклятье!

А тем временем на 'Зите' британский испанец Пабло Маркес также оживленно готовил корабль к бою. Шутка ли? Ведь по прибытию в Сантьяго-де-Куба, подозрительно похожий на русского Педро Марадона объявил им сногсшибательную новость. Общество 'Испанских патриотов' будет платить команде корабля за каждый потопленный корабль противника согласно распространенному прайс-листу. Странная командировка грозила стать очень выгодной…

Время летело незаметно.

Мини-эскадра из двух броненосцев второго ранга накатывалась прямо на противника. Когда дистанция сократилась до пятидесяти кабельтовых, командир корабля спросил:

— Сеньор Мануэль, вы готовы?

— Так точно.

— Хорошо. Право шесть румбов, — скомандовал он. А потом добавил: — Удерживайте постоянный курсовой угол на противника.

Конечно, Пабло Маркес пытался возражать, считая поворот преждевременным. Но, увы, командир корабля больше прислушивался к старшему артиллерийскому офицеру и 'сестрички' покатились по сложной кривой, выдерживая направление на броненосец около семидесяти градусов к левому борту. Что приводило к тому, что дистанция между ними сокращалась примерно на один кабельтов в минуту.

— Сорок пять кабельтовых! — Раздался голос на дальномере.

— Огонь, — немедля скомандовал старший артиллерийский офицер, зная, что его молодцы уже держат 'Индиану' в прицелах, согласно оперативно поступающим расчетам данным упреждения и возвышения. Причем с восьмидесяти кабельтовых.

Пабло Маркес только бровью повел, посчитав стрельбу с такой дистанции, дуростью русского артиллериста. Но, спустя несколько секунд вполне искренне удивился — снаряды легли накрытием.

— Огонь! — Скомандовал минуту спустя русский. И вновь жахнул полный залп главного калибра, отправляя в американцев четыре десятидюймовых снаряда.