Вожди и заговорщики

Чтобы ответить на этот вопрос, нужно понять, что это были за люди, чем они занимались до того, как грянули 30–е годы. В чем была суть разногласий, которые сделали врагами победителей в гражданской войне? Что в действительности думал Сталин о своих противниках и они о нем? Какова была логика борьбы в партии и вокруг нее? Почему она привела к бойне 1937–1938 гг.? Можно ли было свернуть с этой дорожки, и куда бы привела другая? Как вожди революции, вожди партии сели на скамью подсудимых в качестве заговорщиков? Является ли Вождь этой партии первейшим заговорщиком против нее?

Чтобы понять, почему вожди большевиков так погибли, нужно понять, ради чего они жили. О чем они спорили? В чем видели смысл своей жизни? Чем могли пожертвовать, а чем нет?

Чтобы ответить на эти вопросы, нам придется внимательнее всмотреться в двадцатые годы. Только что закончилась революция и гражданская война. Большевики победили. Но нет радости на лицах. До настоящей победы еще далеко. Идет 1922 год…

Глава I

Стратегия Ленина

Итоги революции

В 1922 г. Россия вступала в новый период своей истории. Закончилась Великая Российская Революция и гражданская война. За короткий в историческом масштабе срок страна неузнаваемо изменилась. Царскую символику вытеснили красные флаги и звезды, аристократов в кабинетах сменили относительно молодые люди в кожанках, общественная атмосфера веяла духом перемен, устремленности в будущее, неповторимости происходящего — страна Советов впервые в мире пробивала дорогу к социализму — неведомому светлому будущему человечества.

Но сквозь новые названия и формы неумолимо проступала старая тысячелетняя Россия. Авторитарной осталась власть, и непривычный для самодержавной старины вид обитателей Кремля не мешал обывателям рассуждать о том, что царь теперь — Ленин, Троцкий — главный генерал, а председатель Московского Совета Леонид Каменев — это вроде столичного генерал — губернатора. Он же — и член Политбюро, по старому — Великий князь. Разговоры эти велись вполголоса, потому что новые власти не любили, когда их сравнивают со старыми, а общество теперь было пронизано структурами коммунистических организаций — Российской коммунистической партии (большевиков) (РКП(б)), Всероссийского коммунистического союза молодежи (комсомола, ВЛКСМ), профсоюзов. Миллионы их членов активно поддерживали новый режим, вступали в спор с недовольными и могли донести во всемогущие репрессивные органы — ЧК, теперь переименованные в Объединенное Главное Политическое Управление (ОГПУ). Раньше это называлось охранка. Оппозиционные партии были разгромлены, а интеллигенция (специалисты или сокращенно — спецы) продолжала вести политические беседы в частном порядке, как до революции. Не изменился и сельский характер страны, большинство ее населения по — прежнему было одето в крестьянский кафтан. Одеть миллионы жителей России во что — то другое было нельзя — промышленность еще только начала возрождаться от разрушений, нанесенных войной, международной блокадой и, как осторожно поговаривали, неразумной политикой новой власти.

Так чего же было больше в России в 1922 г. по сравнению с дореволюционными временами — нового или старого? Из — за гражданской войны и сопровождавшего ее террора революция смогла выполнить лишь часть своих задач. Она начиналась под лозунгами хлеба (социальной обеспеченности трудящихся), земли, политической и социальной свободы («воли»), народовластия (демократии). Революция несла новый мир, в котором человек будет свободным, активным работником, действующим не по чужому приказу, не из — под палки, а в соответствии со своей волей, способностями и склонностями в братской взаимопомощи с другими работниками. Это будущее общество свободы, народовластия и благосостояния называли социализмом. В 1917 г. революционные массы несли лозунги: «Фабрики — рабочим!», «Земля — крестьянам!», «Мир — народам!». Но мира не получилось — спровоцированная большевистским переворотом затяжная гражданская война удвоила срок кровопролития и военных тягот по сравнению с испытаниями мировой войны. Страна была разорена дотла. Ожесточению борьбы немало способствовал большевистский социальный эксперимент, попытка единым рывком с помощью твердой диктатуры достичь нового общества, в котором человеческий эгоизм сменится альтруизмом, где все подчиняются единой воле, единому плану без товарно — денежных, рыночных отношений. Страна не приняла этой попытки несмотря на террор и настойчивость многомиллионной массы сторонников коммунистической идеи. Крестьяне не желали отдавать хлеб по продовольственной разверстке (налогу, иногда превосходящему возможности хозяйства), поднимали восстания, не сеяли хлеб. Даже собранное продовольствие уходило на прокорм колоссальной армии и бюрократического аппарата. Рабочий класс, считавшийся опорой режима, голодал и поднимался на выступления против большевистской власти[5].