Возлюбленная

Король поклонился, и Дизайр сделала свой реверанс. Взявшись за руки, они начали первую фигуру сарабанды. При ближайшем рассмотрении его величество не был красавцем. Так показалось Дизайр. Но, несомненно, его наружность привлекала женщин. У него были темные волосы и глаза, чувственный рот и длинный прямой нос. Ему приходилось наклоняться к Дизайр при своем росте не меньше, чем в шесть футов. На нем был бархатный камзол пурпурного цвета, из-под которого виднелась серебристая рубашка и черные бархатные панталоны. Этот костюм выгодно подчеркивал его крепкое телосложение.

Король унаследовал свойственный Стюартам природный шарм, а поскольку он вынужден был бежать из Англии и жить на континенте с шестнадцати до тридцати лет, он добавил к своему обаянию еще и великолепные манеры в духе лучших традиций французского двора. Он знал, как покорять дамские сердца с помощью одного взгляда черных глаз с тлеющим в глубине огнем. Он мог заставить женщин волноваться от одного легкого прикосновения руки. Королева Катарина Браганца была без ума от него, и поэтому прощала многие неразумные поступки.

Король с улыбкой смотрел сверху вниз на Дизайр.

– Как это бессердечно со стороны леди Уоррингтон держать такую очаровательную гостью вдали от двора, – сказал он, уверенно ведя ее в танце и с легкостью проделывая замысловатые па.

– Вы чрезвычайно любезны, ваше величество. – Она взглянула на него своими изумрудными глазами, сияющими под черными ресницами. На ее алых сочных, чуть приоткрытых губах появилась смущенная улыбка. – Я приехала в Лондон всего несколько недель назад.

Тут им пришлось стать спиной друг к другу, подняв руки, потом повернуться кругом. Его величество обхватил Дизайр за тонкую талию, и они перешли к следующим па сарабанды.

– Коль скоро наша встреча состоялась, теперь вы не должны отказывать нам в удовольствии видеть вас почаще.

Она почувствовала тугие мускулы на руке, которая чуть крепче прижала ее.

– На следующей неделе ожидается костюмированный бал в Уайтхолле. Если вы почтите нас своим присутствием, то, ручаюсь, станете его украшением, мисс Гилфорд.

Король не услышал незамедлительного ответа и выжидательно посмотрел своими черными глазами. Потом спросил:

– Вы обручены с молодым Уоррингтоном?

– О, нет, сэр, – поспешила заверить она. Глаза короля потеплели, и он даже не пытался скрыть своего удовлетворения.

– Естественно, сэр Джеффри, его сестра и мать, леди Уоррингтон, также получат приглашение. Но в данном случае я бы хотел познакомиться с вами поближе, мисс Гилфорд.

Они снова должны были разойтись в разные стороны, как этого требовали сложные фигуры танца, чтобы потом снова приблизиться друг к другу.

– Однако вы так и не дали мне обещания появиться на балу, – напомнил король с улыбкой на лице.

– Вы удостоили меня высшей чести своей просьбой, сэр.

Дизайр набрала побольше воздуха, понимая, что танец близится к концу. Наступило время для разговора. Откладывать его дальше нельзя.

– Но я надеялась… Если бы я могла встретиться с вами, ваше величество, наедине, я была бы вам чрезвычайно признательна.

– Ничто не доставит мне большего удовольствия, – сказал король.

Он посмотрел на девушку с откровенным чисто мужским сладострастием во взгляде, чего та не могла не заметить. Не истолковал ли он по-своему ее просьбу? У нее не было опыта придворной жизни. Она слышала, как леди Мирабель рассказывала о неприличном поведении некоторых дам, посещавших дворец в Уайтхолле. О Боже, конечно же, она не собиралась посещать короля в его спальне! Эта мысль пришла ей в голову и привела девушку в крайнее смущение.

В то же время краем глаза Дизайр успела заметить, что на них смотрит леди Кастлмейн, сластолюбивая повелительница монарха. Окруженная толпой поклонников и прихлебателей Барбара Кастлмейн двигалась в направлении своего любовника.

Прежде чем Дизайр собралась духом, чтобы продолжить беседу, танец закончился. Леди Кастлмейн стояла рядом с ними. Она взглянула на Дизайр с явным неудовольствием, если не сказать – с некоторым опасением. Хотя рыжеволосая красавица была признанной фавориткой короля и сумела привязать его к себе, но охраняла свое добро очень строго. В свое время, еще будучи Барбарой Вилльерс, она покорила весь Лондон своей красотой. В восемнадцать лет она вышла замуж за Роджера Пальмера. Год спустя она уже не стеснялась торговать своим роскошным телом и так преуспела в любовном искусстве, что вскоре оказалась в постели короля и поныне удерживала его подле себя.

Другие красавицы приходили и уходили, в то время как Барбара сохраняла свою власть над королем. У нее были свои собственные великолепные апартаменты в Уайтхолле. Карл тратил на нее огромные суммы денег и позволял ей присутствовать на политических приемах. Он смотрел сквозь пальцы на ее необузданный характер, частые вспышки гнева. Леди Кастлмейн тонко разбиралась в мужчинах, особенно в своем покровителе. Она хорошо знала, чем приманить любовников, и ее изобретательность, которая не знала границ, позволяла ей сохранять неповторимое обаяние.