Возмездие (изд.1972)

Некоторое время в динамике слышится лишь тяжелое дыхание Леонарда. Но вот вновь звучит его голос:

— Шеф, я уже там!

— Где? — кричит Абст. — Неужели спустились в люк? Вы в боевой рубке?

— В центральном посту, шеф!

— Осторожно, Леонард! Идите назад!

— Минуту… Подошел к двери командирской каюты. И дверь отперта! Я увидел сейф. Вот он, железный ящик, лежит у переборки!

— Хватайте его, — вопит Абст, — хватайте и выходите из лодки! — Он оборачивается к Карцову: — Сколько?

— Пять минут и двадцать секунд, — сообщает Карцов. И мысленно добавляет: «А глубина около семидесяти метров!»

— Взял ящик, — докладывает Леонард. — Тяжелый, дьявол, хоть и малыш. Тащу его к трапу…

— Выбирайте слабину, — шепчет Абст помощникам. — Осторожно!

Он раскраснелся от возбуждения, вытирает пот со лба.

И вдруг все цепенеют.

Водолаз начинает петь!

В наступившей тишине дико звучит его голос, высокий, прерывистый:

Ах, мой милый Августин, Августин!Все прошло, все прошло…

Шланг и сигнальный конец выходят из воды свободно. Это значит: водолаз карабкается наверх, он еще в сознании. Быть может, все обойдется.

Секунды бегут. Карцов представляет себе: с тяжелым ящиком в руках водолаз лезет по отвесному трапу. Он напрягает все силы. А это усиливает действие сжатого азота…

Еще полминуты долой. Динамик звучит не переставая. Но водолаз уже не поет. Телефон доносит хаос звуков.

Глюк помогает Леонарду, осторожно подтягивая сигнальный конец. Но с каждой секундой трос все медленнее выползает из-под воды.

— Еще немного — и он выберется, — бормочет Глюк, взглянув на отметку на тросе. — Еще метра два!..

— Погодите, — едва слышно доносится из динамика. — Дайте передохнуть!

Глюк задерживает трос.

— Отдохните, Леонард, — поспешно говорит Абст. — Крепче держите ящик!

— Держу… О, черт! Он упал. Я выронил его, шеф, и он грохнулся в лодку!..

— Отдыхайте. — Абст раздосадован, едва сдерживается: — Соберитесь с силами — и наверх!

— Пустяки, — хрипит динамик. — Сейчас я вздремну немного, потом спущусь за ним. Это недолго, я только подремлю с четверть часа…

Абст делает знак Глюку. Тот осторожно тянет сигнальный конец.

— Не тащите, — звучит слабеющий голос Леонарда, — я все сделаю сам…

— Восемь минут прошло. — Карцов показывает Абсту секундомер.

— Леонард, выходите наверх! — кричит Абст.

Ответа нет.

Сунув Карцову линь от подводного светильника, Абст спешит к Глюку, хватается за сигнальный конец. Трос не поддается.

— Леонард, за что вы Там держитесь? Немедленно выходите наверх! Слышите меня, Леонард?

Динамик молчит.

— Тянем! — командует Абст. — Вальтер, беритесь за шланг, но — осторожно!

Снова усилие. Абст и Глюк стараются изо всех сил. Трос не поддается. Вальтер застыл, вцепившись в натянутый резиновый воздухопровод.

…В течение последующих пяти часов Абст и его помощники тщетно пытались вытащить водолаза, застрявшего в затонувшей лодке.

Потом Глюк нырнул в кислородном респираторе и на глубине двадцати пяти метров перерезал трос и резиновый шланг.

«Випера» приняла еще одну жертву.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Лес в Восточной Пруссии, неподалеку от Растенбурга. Бурые в полтора обхвата сосны стоят ствол к стволу. Изредка по косогорам взбегают цепочки берез. Плотный подлесок и непроходимый кустарник в оврагах. Все это засыпано снегом, окоченело. Так пронзительно холодно, что кажется — не вторая половина марта сейчас, а самый разгул зимы, которая в этих краях нередко по-настоящему люта.

Леса, леса!.. С самолета, только что вынырнувшего из серебристой морозной дымки, видны еще и широкие круглые проплешины, тоже под снеговой толщей, — замерзшие озера.

Убран газ Мотор едва рокочет. Самолет все ниже. Что ищет он в этих глухих местах, где не видно ни единого домика?..

Но вот на снегу вспыхнул огонек. Замигал светлячок и на самолете.

И тотчас под ним зажглись два пунктира огней — взлетно-посадочная полоса. Машина идет на посадку, мчится по полю, вздымая фонтаны снега, и — исчезает.

И вновь тишина.

В бетонном укрытии, куда с ходу зарулил самолет, наготове стоит «мерседес». Канарис и Фегелейн пересаживаются в автомобиль. По пологому пандусу он выскакивает на дорогу, замаскированную в чащобе, стремительно набирает скорость.

На пути — ни строения, ни прохожего. И аэродром, и лес, и это шоссе — зона ставки верховного главнокомандующего германскими вооруженными силами, глубоко засекреченной берлоги Гитлера, красноречиво именуемой «Вольфшанце».

Первая проверка документов — перед широким рвом, за которым высится пятиметровая проволочная стена. Второй контроль у стены из железной сети — и «мерседес» въезжает на территорию собственно ставки.

Конечно, посты многочисленной охраны, кольцами окружающие убежище Гитлера, знают, кого везет личный автомобиль начальника штаба вермахта фельдмаршала Вильгельма Кейтеля. Но ни Кейтель, ни Канарис здесь не хозяева. Охрану ставки фюрера несут люди Гиммлера — особо тщательно отфильтрованные подразделения СС.

Канарис и Фегелейн выходят из машины и спускаются в бетонную траншею, косо врезающуюся в подножие большого холма.