Возьми меня на поруки

— Для начала составим список тех, кого стоит навестить в первую очередь, — захлопотала она. — На ум пока приходят только Мезинцев и Каракаева. А вы бы с кем повидались?

Я только руками развела. Но это мне нисколечко не помогло. Через десять минут передо мной лежал список с пятнадцатью адресами. Рейд на каблуках! Разве не об этом мечтает каждый социальный педагог? Я вздохнула и попыталась юлить:

— За сегодня мне всех не обойти.

— Ничего страшного, — успокоила Римма Федоровна. — Завтра зайдете к тем, к кому сегодня не успеете. Зато на майские праздники я дам вам дополнительный отгул.

В общем, мне таки пришлось после работы шкондыбать по адресам. В принципе, трудно было только первые полтора часа, потом все слилось в туман, сотканный из боли и моего нытья.

Дома на ногах обнаружились ужасные кровавые мозоли. Я поливала их перекисью и слезами и чувствовала себя младшей сестрой Русалочки. Ох, почему мы с ней такие дуры?

17

Вторник пролетел незаметно. Сначала я долго репетировала со студентами наш будущий концерт, потом опять ходила по адресам прогульщиков и хулиганов, после чего полночи смотрела ролики о макияже на «Ютюб».

В среду мне даже удалось сносно накрасить свою физиономию, правда мои сонные осоловелые глаза не слишком вязались с образом писаной красавицы. И даже новое горчичное платье не добавило мне свежести. Кстати, туфли на каблуках я обувать не рискнула, просто взяла их с собой, чтобы напялить перед встречей с Глебом.

Впрочем, уже к обеду выяснилось, что наряжалась и красилась я зря. Алинин брат прислал мне сухую смску: «Сегодня ничего не получится. Встретимся ближе к выходным». Вот такое кидалово. Хотя я вроде и не расстроилась. Ну разве совсем чуть-чуть всплакнула в туалете. У двери последнего меня, кстати, подкараулил Соколов.

— Ксения Витальевна, вы такая красивая стали. Вы случайно не влюбились?

Так! Кажется, он уже себе что-то нафантазировал. Я сложила руки на груди и изобразила самый грозный и неприступный вид:

— Нет, Соколов, не влюбилась.

— Это хорошо! — просиял он. — Значит, мне никто не набьет морду, если я стану провожать вас после работы.

И как на такое реагировать? Мне даже дурно сделалось, когда я представила, как он реализует свой план в жизнь.

— Коля, милый, не надо меня никуда провожать, — взмолилась я. — Лучше домашней работе больше внимания удели. Нечего по улицам шляться.

Он вздохнул:

— Домашка — это не мое. Разве вам не говорили, что у меня проблемы с вниманием? Если хотите, чтобы я хорошо учился, возьмите меня на поруки.

Соколов попытался меня обнять, но я, как кот от огурца, отскочила от него метра на два.

— Вы чего? — ухмыльнулся он.

— Ничего. Иди на занятие.

— Хорошо, пойду. Если вы меня поцелуете.

— Чего? — я поняла, что снова пришло время врать и изворачиваться. Вообще я патологически честный человек, но иногда приходится пересиливать воспитание и включать лгунью. — Соколов, у меня, между прочим, жених есть. Так что никаких поцелуев со мной тебе не светит.

— Ну зачем вы обманываете? — почти сразу разобиделся Коля. — Нет у вас никого.

— Есть!

— Нет!

И в этот момент, как спасение, раздался звонок от Глеба.

— О, это как раз мой молодой человек звонит, — соврала я Соколову, а потом сразу прижала телефон к уху. — Привет, милый. Соскучился? Я по тебе тоже.

Коля и не подумал уйти. Встал рядом со мной и развесил уши.

— Что это за нежности? — с подозрением спросил Глеб. — Вообще я звоню, чтобы извиниться, что сорвал нашу встречу. У меня просто очень много работы.

— Конечно, я только и делаю, что думаю о тебе, — притворно рассмеялась я, накручивая на палец прядь волос. — Вчера ты был просто неподражаем.

— В смысле? — не понял Глеб.

— Да-да! Эта идея с лепестками роз и свечами была очень милой. Спасибо тебе за такой прекрасный вечер.

— Ксения, ты что сейчас несешь?

— Ой, милый, забыла тебя утром попросить: когда поедешь домой, купи, пожалуйста, пельменей и корм для кота.

— Для какого кота? У тебя что, есть кот?

Я не унималась:

— Дорогой, конечно, я тоже тебя целую. Крепко-крепко!

Глеб совсем офонарел:

— У вас там что, пьянка? А по какому поводу?

— Пока, любимый. До вечера!

Сбросив вызов, я с победным видом посмотрела на Соколова:

— Будут еще какие-то вопросы? Или все же пойдешь на занятие.

— Вопросов не будет, — огрызнулся он довольно сердито. — Только одно замечание.

— Какое?

— Этот цвет волос вам не идет!

Буркнув еще пару ласковых, Соколов наконец удалился. А мне снова позвонил Глеб:

— Что это было?

— Забудь, — сказала я, чувствуя, как щеки краснеют.

— Ну, по крайней мере, теперь я знаю, что ты любишь нежно и романтично.

Его интонация сочилась нахальством.

— С чего это ты взял?

— А кто тут только что плел про свечи и лепестки?

— Слушай, не надо торопиться с выводами! Это был спектакль, в котором тебе отвели скромную роль статиста, — я собралась закончить звонок.

— Подожди, не отключайся! — почти завопил Глеб.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍17.

Мне стало смешно.