Возьми меня на поруки

Включив чайник, я развила бурную деятельность: застучала дверцами шкафчиков, загромыхала посудой. Девчонки, пристегнутые к стульчикам, перестали рыдать и заметно оживились в предчувствии пиршества.

— А давай я буду кормить Сашулю, а ты Дашку, — вдруг с азартом предложил Глеб. — Устроим небольшое соревнование и посмотрим, кто быстрей справится.

Неожиданно для себя я согласилась. Мне захотелось уесть этого напыщенного пингвина, возомнившего себя идеальной няней. Я быстро приготовила две тарелочки каши и открыла две банки яблочного пюре, расставила все на столиках.

— На счет три, — сказал Глеб, глядя на меня с нескрываемым превосходством.

— А чего ты уже ухмыляешься? — не выдержала я. — С чего ты взял, что победишь?

— Я умею найти подход к любой девчонке, — самоуверенно заявил он.

— Ну-ну, — фыркнула я и поняла, что должна выиграть любой ценой. — Это тебе не в клубах красоток клеить с помощью дешевых ужимок! Здесь другой подход нужен.

— И какой же?

— Не скажу, — буркнула я, зардевшись. — Своих секретов не выдаю.

Мы взялись за ложки и понеслось.

— Саша, милая, открой ротик! Ну давай!

— Машинка едет. Бип-бип! Открывай ворота.

— Саша, ну еще ложечку!

— А теперь за маму…

Прошло минут пятнадцать, мы все перемазались в каше, но наши тарелки опустели лишь наполовину. Нужно было переходить к решительным мерам.

— Ой, смотрите какая птичка! — воскликнула я и, когда все повернулись к окну, запихнула себе в рот сразу несколько ложек каши.

— Я ничего не вижу, — задумчиво пробормотал Глеб, а потом, что-то заподозрив, внимательно посмотрел на меня. — У тебя каша на подбородке.

— Это я почесалась, — соврала я. — Пальцы грязные…

— Понятно, — пробормотал он и удвоил усилия по скармливанию содержимого своей тарелки племяннице.

Через минуту я заметила, что он мухлюет: зажимает Сашке нос, чтобы она открыла рот.

— Эй! — закричала я, подскакивая на ноги. — Совсем обалдел?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Что? — он изобразил невинную растерянность.

— Я слежу за тобой. Вот что! — заявила я и сделала зверское лицо. — Еще одна такая выходка, и ты будешь дисквалифицирован.

— Бе-бе-бе! — сказал он и показал мне язык.

Девчонки захихикали.

Глеб под шумок закинул в Сашку еще пару ложек. Я тоже ринулась в бой, но случайно промахнулась мимо Дашиного рта. Каша стекла с крохотного подбородка и плюхнулась в карман слюнявчика.

Я покосилась на Глеба. Кажется, он ничего не заметил. Отлично! Я еще пару раз промахнулась мимо маленького ротика, и с кашей было покончено.

— Ура! — взвизгнула я, хватаясь за пюре. — Сейчас у нас еще быстрей пойдет. Девчонки любят фрукты!

В этот момент Глеб тоже отставил тарелку и взялся за баночку. Не может быть! Я даже привстала и огляделась:

— Куда ты дел кашу?

Парень посмотрел на меня кристально честными глазами:

— Скормил.

— Не может быть. У тебя только что была половина тарелки.

— Не выдумывай! — деланно возмутился он и начал довольно бодро совать в Сашку пюре.

Я тоже заработала ложкой.

— Давай, Дашуля. Мы должны победить!

Дашка заулыбалась.

Минуты две мы продвигались на «дистанция» ложка в ложку, а потом айфон Глеба заверещал на всю кухню.

— Ответь! — сказала я, ухмыляясь. — Пока мы тут все не оглохли от твоей какофонии.

— Мне некогда, — огрызнулся парень, не переставая изображать ложкой лодочку. — Если это что-то важное, перезвонят.

— Некрасиво заставлять девушку ждать.

— С чего ты взяла, что это девушка? Может, это мужик звонит.

— Ты поставил такую сопливую песенку на номер какого-то мужика? — я проворно заскребла ложкой по стенкам баночки.

— У меня одна и та же мелодия на все звонки.

— Какой кошмар! — фыркнула я и быстро загрузила в Дашку очередную порцию пюре. — Давай, котик, мы почти у цели!

— Мы все! — заорал Глеб как ненормальный и так стукнул баночкой об столик, что она чуть не разбилась.

У меня даже бровь задергалась.

— Не может такого быть.

— Может! — Глеб выглядел весьма довольным собой.

Я подошла к нему и заглянула под стол, потом проверила Сашин слюнявчик. Везде было чисто. Нет! Ни за что не поверю, что этот пингвин мог меня опередить. Я пристально уставилась ему в глаза, и он почти смутился. Айфон перестал вопить, и в кухне воцарилась угрожающая тишина.

— Умей проигрывать, — пробормотал Глеб и почесал нос.

— Ага! — воскликнула я. — Ты врешь.

— Почему это?

— Я смотрела как-то одну передачу, и там сказали, что человек чешет нос, когда обманывает.

— Бред! — выдохнул Глеб. — Ничего я не вру. А нос люди чешут, когда он чешется.

— Выворачивай карманы!

— Чего? Может, мне еще и раздеться?

— Выворачивай! — рявкнула я и резко сдернула с его колен скомканное полотенце. В тот же миг из тряпочного комка во все стороны полетела бурая масса. Шлеп-шлеп! Большая часть ее приземлилась на джинсы Глеба, однако и моим леггинсам прилично досталось.

— Врун! — возмутилась я. — Мошенник!

— Кто бы говорил! — ухмыльнулся брат подруги. — Думаешь, я не видел, как ты сама ела кашу?

— Ничего я не ела.

— Только так хомячила, объедала ребенка.

— А ты уделал всю кухню.

— Я всего лишь вытирал полотенцем руки.