Мало кто пришел проводить бабу Майгу в последний путь. Под порывами пронизывающего ветра поредели и их немногочисленные ряды. Краем глаза Сильвия заметила, как приятельницы бабы Майги по одной пробирались к автобусной остановке. Повседневное спешное мероприятие. В темпе выполняются пункты повестки дня. Часовня, кладбище, могила, венки, свечи; после каждого пункта — несколько слов о покойной и пьеска в исполнении скрипачей. На поминки людей пришло вдвое меньше, чем ожидалось. За длинным столом в маленьком зале ресторана многие стулья остались незанятыми, словно они были резервированы для давно исчезнувших друзей юности бабы Майги.
По дороге домой Кая пожаловалась, что на кладбище сильно озябла. Сбросив сапоги и подобрав под себя ноги, она удобно расположилась на заднем сиденье. Сильвия и Карл молчали, Кая же сочла нужным поделиться своей житейской мудростью: легкая смерть — так оценила она кончину бабы Майги. В какой-то момент перед глазами все меркнет, никаких мучений. Родители не стали опровергать слова дочери. Сильвия подумала: ты знаешь, что такое легкая смерть, дай бог, чтобы ты никогда не узнала, что такое трудная жизнь.
В доме в этот вечер было странно тихо. Свет зажженных люстр казался серым. Больная ничего не требовала, ей хватило пуделя Юмбо, который спал в ногах у нее на кровати. Кая исчезла в своей комнате. Карл и Сильвия присели у стола на кухне, пили водку, закусывали селедкой и хлебом. Водка казалась серой, как мыльная вода. Карл посерел и постарел лицом. Не только ему, подумала Сильвия, и ей захотелось скорее напиться.