Вознагражденная любовь

– О да, конечно. – Иоланта покраснела и запнулась. – Меня зовут Иоланта. А вас?..

– Алекос. Алекос Деметриу.

Даже неопытная в таких делах Иоланта прочла в его глазах мужской интерес к ней и вдруг поняла, что ей очень хочется нравиться ему.

– Вы не согласитесь со мной потанцевать?

– Я… – Иоланта мимолетно вспомнила об отце, о его строгом наказе не отходить от Лукаса. Но что плохого, если она просто потанцует? Ведь именно за этим она приехала на бал. Впереди еще целая жизнь, где она будет почтительной дочерью и послушной женой.

Мятежная искра, зародившаяся в ее душе несколько часов назад, разгорелась жарким пламенем.

– Вы согласны? – весело спросил Алекос и протянул ей руку.

– Да, – ответила Иоланта. – Да, с удовольствием.

Рука Иоланты скользнула в его ладонь. Неожиданно Алекоса охватило желание, и он пожалел о том, что заговорил с этой юной девушкой. Она была слишком молода и слишком невинна, а еще очень красива. Алекос не мог не оценить ее стройную фигуру, безупречную кожу, прелестный овал лица и изящный изгиб нежной шеи. Из-под маски на него с подкупающей искренностью смотрели сияющие глаза. Похоже, Иоланта еще не научилась притворяться.

«Один танец», – сказал себе Алекос. Один короткий танец, и он с улыбкой оставит в покое эту девушку, интересоваться которой ему нет никакого смысла: ему не нужны серьезные отношения.

Оркестр заиграл, и Алекос повел Иоланту в танцевальный круг. Она с радостью пошла с ним, высоко подняв голову. А когда Алекос повернулся, потянул ее к себе, ее бедра и грудь на мгновение коснулись его тела, – желание накрыло Алекоса могучей волной. Никогда раньше он не реагировал на женщину так бурно, и это его поразило.

Она очаровательна, но слишком молода и скромна. И вдруг, наперекор рассудку, он представил, как вытаскивает из ее волос шпильки, и темные локоны падают ей на плечи, как касается губами ее розового рта, а затем его бедра прижимаются к ее бедрам…

Алекос выругался про себя. Он не должен воображать такие вещи.

– Итак, Иоланта, вы живете в Афинах?

– У моего отца здесь дом, но большую часть времени я живу в деревне. – Иоланта подняла голову, улыбнулась ему, и в ее глазах появилось новое насмешливое выражение. Она по-прежнему прижимала к лицу маску, очевидно используя ее как защитный экран. Другая ее рука лежала у него на плече, в то время как Алекос обнимал изящную талию девушки, его пальцы касались ее бедра.

– В деревне? – повторил он, решив, что, продолжая легкую светскую беседу, сможет успокоить свое либидо.

– В поместье отца, – пояснила она.

– А-а-а. – Несомненно, эту юную богатую наследницу держали за высоким забором, пока не настала пора вывести ее в свет, чтобы подобающим образом выдать замуж.

Иоланта засмеялась на удивление низким голосом, исполненным искренней веселости.

– Да, вы правильно догадались, это скучно. Меня держали в деревенской глуши, оберегая от всевозможных невзгод. Теперь вы, конечно, будете думать, что я скучный собеседник.

– Вовсе нет, – мягко возразил Алекос. – Я нахожу общение с вами освежающим.

– Звучит так, словно я глоток воды.

– Скорее, самого лучшего шампанского. – Их взгляды встретились, и он увидел, как глаза Иоланты блеснули. Похоже, он просто не в силах противиться ее обаянию. – После бала вы снова вернетесь в деревню?

– Почти наверняка. Хотя мне хотелось бы остаться в Афинах. – Ее взгляд сделался отстраненным. – У меня такое чувство, как будто я всю жизнь чего-то жду. С вами такого не было?

Иоланта подняла на него глаза, и Алекос увидел в них нескрываемую тоску и уязвимость, которые всегда старался скрыть сам.

– Иногда, – признался он. – И чего же вы ждете? Несомненно, замужества с каким-нибудь достойным занудой.

– Восторга, – без запинки ответила она. – Приключения. Это должно быть что-то большое. Я не собираюсь лезть в горы или – ну, не знаю – ждать золотого дождя. – Иоланта засмеялась, и ее смех вызвал у него желание. – Теперь я точно выгляжу глупо.

– Нисколько, – возразил Алекос. – Но что за приключение вы имеете в виду?

– Что-то… что-то, делающее жизнь стоящей. Что-то важное. – В голосе Иоланты послышалась решимость, ее рука инстинктивно сжала его плечо, и Алекосу внезапно захотелось защитить ее. В чем дело? Почему его тревожит мысль о том, что ее хрупкие мечты могут разбиться, столкнувшись с суровой реальностью? Такое случилось с ним, когда, получив жестокий удар, он несколько лет приходил в себя.

– Важное? – переспросил Алекос, не сумев скрыть волнения в голосе. Танцевать с этим эфирным созданием и выслушивать ее признания становилось для него все более серьезным испытанием. Против своей воли он думал о ней такое, о чем не должен был даже помышлять.

– Полагаю, каждый человек хочет пережить что-то важное, – ответила Иоланта, пожав прелестными плечами. – Нет, я не хочу стать какой-то важной персоной. Понимаете, я хочу жить, а не сидеть у окна и, прижавшись носом к стеклу, наблюдать за тем, как живут другие. – Она засмеялась, но на этот раз в ее голосе звенела нотка горечи. – Но разве это что-нибудь значит? Скорее всего, я просто выйду замуж, и все.