Вознесение

— Ты очень милая, когда злишься, — вытерев слезы, Луна сложила руки за спиной и сделала шаг вперед, навстречу к Девятой. — Отныне, ты единственный человек, который по-настоящему знает Луну. Я даже рада, что это именно ты, Зола, а не кто-то другой.

Но этого факта, кажется, было мало Луне, а потому она приблизилась критически близко к Девятой и внезапно поцеловала ее. Без излишеств, без пошлых касаний, без языка, — просто классический контакт губами, продлившийся не так долго, но достаточно, чтобы все прочувствовать. Здесь стоял вопрос не удовольствия, а нечто совершенно иное… более значительное.

Если быть точнее, то, как и другим людям, Девятая некогда сказала Луне, что поцелуи помогают ей почувствовать эмоции даже с учетом того, что ее эмоции сильно притуплены из-за течения сотен лет. Луна целовалась с другими в человеческой форме, через чужие тела, но она никогда не целовалась ни с кем в своей истинной форме, ведь у нее банально не было возможности. Теперь, она решила попробовать, и… ей было все мало. Хотелось еще.

На вкус, губы Луны были особенными, отличным от людей, отличным от того, что Девятая чувствовала, когда они были вместе пятнадцать лет назад. Они напоминали Девятой сладкий, воздушный зефир, который еще даже не остыл до конца. Губы Девятой не имели похожего привкуса, но для Луны сейчас они были такими же особенными, как и ее для нее. Они были… волшебными.

Растеряв всякую меру, Луна позволила себе больше, чем просто поцелуй: она коснулась плеча Девятой, сжала его, то ли от удовольствия, то ли от отчаяния, вскоре перебравшись на ее шею, а за ней и на ее щеки. Луна прислонилась к ней так близко, что это можно было сравнить со слиянием воедино, которое Луна делала с другими людьми. Как хорошо, что Девятая была ей не по зубам.

Иначе бы она и впрямь захотела стать с ней единой.

— Вкусно, воздушно… — облизнувшись, прокомментировала Луна. — Теперь ты можешь хвастаться перед всеми, что в буквальном смысле целовалась с ангелом. И да, ты была права, — поцелуи и впрямь помогают что-то почувствовать. Или я просто стала человечнее.

— Не делай вид, будто мы с тобой прощаемся, — вытерев губы рукавом, сказала Девятая. — Я все равно умерла, так что пойдем вместе.

— Мир нуждается в тебе, Зола. Нуждается ли он во мне? Навряд ли.

Девятая поспешила возразить, но тут же ее окутала сила, тянущая назад. Эта сила определенно была знакома ей, но что самое странное, — она не принадлежала Луне. Луна же, тем не менее, прекрасно понимала, что происходит: мир забирает ее назад. Умерла она или же нет, но кто-то, или что-то, хочет, чтобы она вернулась назад, и продолжила существовать. Как Луна и заметила, — Девятая нужна этому миру. Ее история не окончена.

Чего Луна не могла сказать о себе. Не было ничего, что она могла бы сделать, даже если бы захотела: ее сущность разорвана надвое, и совсем скоро, Луна раствориться в пелене Астрала. Все, что останется от нее в мире, это воспоминания, что люди будут нести за собой. И даже сейчас, когда она могла попытаться вырваться наружу, когда она могла бы попытаться пойти вслед за Девятой… она ничего не делает. Лишь мило улыбается ей вслед.

Она просто наблюдает.

— Пойдем со мной… — протянув руку, Девятая как бы попросила Луну притянуть ее к себе, чтобы неведомая сила не забрала ее обратно. — Мы вместе найдем выход отсюда.

Но планы Луны остались неизменными. Она получила то, что заслужила.

— Ты — Девятая, но для меня ты всегда была Первой, — развернувшись на месте, Луна зашагала в противоположную сторону.

— Не смей так поступать со мной! Я не хочу… не хочу оставлять тебя одну!..

Но вскоре, она все же остановилась, оглянувшись на Девятую через плечо.

— Я люблю тебя, Зола.

Девятая не успела ничего сказать, растворившись в свете небес. Луна до конца не понимала, что забрало ее назад, но ей хотелось, чтобы Девятая жила, а не гнила с ней здесь, в Астрале. Девятая никогда не была человеком, который оказался бы в восторге от того, что у него появилась возможность блуждать по астральному пространству. Но, раз уж Девятая умерла, и оказалась здесь, даже несмотря на то, что кто-то нашел способ забрать ее обратно… значит, это был предел. Предел так называемого мира мертвых.

— Значит, вот оно… — заключила Луна. — Мгновения перед смертью.

Сейчас это уже не имело для нее особого значения, но тот факт, что ей удалось понять происходящее, решить эту маленькую загадку, очень даже радовал ее. Радовал несмотря на то, что она и впрямь осталась здесь одна, — ни Сола, ни Эйона, ни Алисы ей в итоге не досталось. Люди часто гадают, как в самом деле выглядит мир мертвых, и вот, его «врата» были прямо перед ее лицом.

Быть может, и впрямь стоило принять Девятой предложение, потому что, кажется, еще немного, и ее приобретенная человечность покажет себя в самом ужасном проявлении. Луна была в шаге от того, чтобы по-настоящему зарыдать от накатившего на нее одиночества. Она сама выбрала эту дорогу, но ей стало ужасно больно от осознания, что все сложилось вот так.