Вознесение (ЛП)

Вздохнув, я налила себе кружку горячего чёрного кофе и поставила поднос на маленький деревянный столик у окна. Сняв крышку, я увидела свежеиспечённый хлеб, растопленный шоколад и клубнику. У меня уже потекли слюнки, и я села, принявшись за хлеб и шоколад. Но пока я ела, подъёмник снова начал поскрипывать. Добавка к завтраку?

Набив рот, я подошла обратно к подъёмнику и подняла дверцу. На сей раз я нашла там стопку одежды — аккуратно сложенные платья насыщенно-зелёного, чёрного, серого цветов. Достав их и развернув, я обнаружила, что они с длинными рукавами и подолом до лодыжек и пошиты из тонкой шерсти. Под ними лежало аккуратно сложенное нижнее бельё и небольшой деревянный ящичек.

Я быстро переоделась в одно из платьев. Мягкий материал скользнул по телу. Ощущался он тёплым и дорогим, как тонкий кашемир. И слава Богу, что у меня появились чистые трусики, и не придётся повторять свою несчастную рутину ежедневной стирки.

Будучи в свежей одежде, я взяла ящичек и открыла его. Там я обнаружила жёлудь, нанизанный на простую верёвочку.

Я улыбнулась. В Альбии жёлуди являлись древним символом удачи и отгоняли зло. Под ним лежала маленькая записочка, и я её развернула.

Закусив губу, я постаралась разобрать слова. Через несколько секунд я поняла, что там говорилось: «Чтобы отогнать зло», а пониже «Чтобы лучше спать». Почерк был элегантным и почти по-женски красивым.

Кто знает? Может, жёлудь сработает.

Я надела его на шею.

Мне нужно, чтобы он сработал.

Глава 9. Лила

Как раз когда я доедала завтрак, в дверь постучали. Я открыла и увидела Освальда, стоявшего рядом с высокой красивой женщиной, у которой были огромные ореховые глаза и кожа насыщенно-коричневого оттенка. Она носила небесно-голубое платье длиной до лодыжек, а на шее красовался огромный кружевной воротник кремового цвета. Её кудрявые волосы были собраны в пучок, открывая взгляду элегантные висячие серьги с жемчугом. Розово-золотистые румяна мерцали на её высоких скулах.

— Привет, я Лила.

Она похлопала ресницами.

— Рада познакомиться с тобой, леди Лила. Я леди Эмма Прэдхэм, хотя многие здесь зовут меня Сенешаль.

Освальд сморщил нос.

— Никто не зовёт тебя так.

Она выпрямилась.

— Ну, а должны. Это самый мой внушительный титул.

Я нахмурилась.

— Простите, а что такое сенешаль?

— Я управляю этим замком, — ответила она. — Заправляю финансами, надзираю над слугами и прочее, — она прищурилась, глядя на мою шею. — Прекрасный жёлудь.

Я бросила взгляд на Освальда.

— Спасибо. Это на удачу.

Она развернулась в коридоре.

— Ну, в наше время она тебе определённо понадобится. Зло всюду. Идём, — она кивнула в коридор. — Мы покажем тебе замок.

Я вышла за ними в коридор, играя с жёлудем на шее. Лучи солнца под углом падали через сводчатые окна. Днём здесь было намного лучше.

Пока мы бродили из комнаты в комнату, я подмечала красоту древнего замка. Планировка была намного проще, чем в замке Аида. По сути четыре крыла располагались квадратом вокруг центрального дворика. По углам поднимались высокие башни, пронизывавшие небо.

Освальд и Эмма провели меня по огромной кухне с широкими печами, построенными, наверное, тысячу лет назад, и я познакомилась с людьми, которые готовили мою еду. Многие комнаты были покинуты, мебель стояла под простынями. Ткань закрывала картины. Это место создавало ощущение померкшего величия, слава которого угасла со временем, а в воздухе витало облако печали. Мы прошли через библиотеку — два этажа книг с арочными потолками, расписанными голубой и золотой краской.

Несмотря на красоту вокруг, мой разум возвращался к событиям прошлой ночи — жаркая стычка с Самаэлем, болезненная магия, потусторонняя атака. По какой-то причине я отчаянно хотела, чтобы Самаэль поверил моим словам о призраке, но я понимала, почему он не верит. Та дурацкая ложь, которую я сказала в замке Аида.

С верхних этажей я смотрела в старые окна, покорёжившиеся от давности. Запущенный сад с цветами простирался по двору, и за ним уже никто не ухаживал. Я хотела вновь увидеть его живым. Буквально на мгновение мне показалось, будто я приметила там какое-то движение — проблеск распускающихся зелёных почек, оживших на моих глазах посреди зимы.

— Лила? — позвала Эмма. — Всё хорошо?

Иллюзия снова ускользнула.

Чёрт, у меня точно едет крыша. На мгновение я задалась вопросом, не я ли заставила почки появиться, как в замке Аида с белладонной. Но теперь всё пропало. Иллюзия.

Я моргнула, приводя мысли в порядок.

— Нам осталось ещё одно крыло, да?

Глаза Эммы сверкнули.

— Последнее — моё любимое.

Пока мы шли, я продолжала выглядывать в окно, мечтая увидеть там жизнь.

В последнем крыле Эмма завела нас в такой огромный зал, что он мог бы служить кафедральным собором из серого камня. Окна с решётками из ромбиков тянулись вверх на десять с лишним метров, впуская янтарный утренний свет, лившийся на пол. Под высоким сводчатым потолком висели люстры.

Эмма покружилась в пустом зале, и подол платья взметнулся вокруг её ног.