Возрождение Древней империи

Терпение лопнуло, как мыльный пузырь гигантских размеров. Мало того, что Эрамгедон нагло манипулировал Петером, притворяется его другом, некогда бывший кровавый правитель, использует Петера для своей цели, так ещё Антона выставлял перед ним сумасшедшим!

«Злись, злись так сильно, и тогда дар в тебе откроется…» — раздались в голове слова Аристарха.

Гнев в сторону Эрамгедона был очень мощным, особенно от его противного смеха, злобно бьющего Антону по ушам. И парню стало казаться, что внутри себя он начал ощущать того демона, который пробуждался в нем на Титане.

— Эрамгедон, покажи свое истинное лицо! — крикнул он. Петер от этого вздрогнул, но засмеялся. — Давай, не стесняйся, покажи тот «великолепный» облик, по которому тает эта дура Софиан! Покажи это Петеру! Он тебе друг, он спиной к тебе не повернется, когда увидит твою настоящую гнилую рожу! А вместе с рожей покажи ему свою мертвую душу, вот это будет просто великолепно!

Эрамгедон чуть не лопнул со смеху вместе с Петером. Петер, который когда-то улыбался, теперь считал Антона больным на голову и всерьез не воспринимал слова правды…

— Короче, Ринчэн, лучше оставить его наедине, завтра все равно я его казню за предательство. У нас сейчас важные дела: мы поймали всех и нужно немедленно уничтожить все Королевство! — перестав смеяться, торжественно воскликнул Петер.

— Хорошо, конечно, сынок. Ты иди пока готовься, а я чуть-чуть опоздаю, мне нужно перемолвиться словечком с Гэришем и Брунаном.

— Хорошо, только быстро, без тебя все равно не начнут церемонию уничтожения всех королевских, — сладким тоном сказал Петер.

Петер, немного ухмыльнувшись, вышел, и злодей остался с Антоном наедине. Эрамгедон делал вид, что поправлял тюрбан, а сам тайком наблюдал и поджидал, когда Петер покинет этот коридор, чтобы ничто ему не помешало поговорить сейчас со своим врагом. «Это твой шанс, пробуди в себе дар и уничтожь его! Даже если тебе не поверят, то, по крайне мере, ты избавишься от злодея!» — крикнул внутренний голос, и на этот раз Антон в этом не сомневался.

Петер, похоже, покинул коридор, так как Эрамгедон присел за стул, на котором недавно сидела Софиан и ядовито ухмыльнулся:

— А ты сильный, принц. Не думал, что буду иметь такого врага.

Антон ему криво улыбнулся. Слова Аристарха начали громко раздаваться в голове: злись, злись, и тогда дар откроется! Антон чувствовал свою ненависть к этому созданию, даже ненависть к этому телу Хандагала, в котором Эрамгедон казался безобидным, не причиняющим никому зла. Злость была невероятно сильной, как мощный удар цунами бьет по песку, как смерч вырывает деревья с корнями. Ничего подобного Антон раньше не испытывал. Он мысленно представлял, как разрывал в клочья эту хрупкую кожу Хандагала, как хватал обеими руками темную душу Эрамгедона и благодаря своему дару заживо ее сжигал. Конечно, последние мысли были фантастическими, но они давали гневу мощи.

— Твой труд открыть Петеру глаза на правду очень усердный, но бесполезный, потому что он моя кукла, которой я управляю многие годы, и моя игра с ним мне очень нравится, — продолжал говорить Эрамгедон, обнажив свои зубы.

«Если ты пробудешь внутри себя дар, то тебя ничего не будет защищать от Эрамгедона, и он с легкостью сможет тебя убить!»

Антон начал ощущать себя немного странно. Возможно, дар реально открывался, или это самовнушение, но как будто внутри него был заперт ангел, который сейчас расправил свои огромные крылья и независимо помчался навстречу к величественному бездонному небу. Чувство злости смешалось с умиротворенным спокойствием.

— Поверь, принц, тебе меня не уничтожить. Никогда и не при каких ситуациях. Я старше тебя, намного, опытнее, в плане дара сэйлансев и в плане жизни, я это знаю. Тебе даже история показывает не совершать таких ошибок: твой отец и Аристарх пытались меня убить, и что в итоге: один умер, а другой пропал и, возможно, сейчас вне пространства и времени.

«Именно сейчас ты сможешь уничтожить Эрамгедона, пока силу свою старую он не вернул, потому что потом он станет бессмертным. Завладев высшей силой, он станет опять той же машиной для убийств и тебе придется очень тяжело…»

Антон не знал, откуда в его голове эти слова, но голос, который говорил их, принадлежал Аристарху, как будто в момент своей злости он потихоньку с ним связывался, и тот его предупреждал…

— Я — самый жестокий правитель за всю историю Галактики, я был избран у пяти древних богов, я отнял у них всю силу, до капли и убил их. В моей крови когда-то текла высшая энергия, которая неподвластна никому, которая создала этот мир. Мне миллиард лет, а ты простой глупый семнадцатилетний принц, который даже не имеет представления о своем даре, а как пользоваться им — тем более! Так что зря так ты обо мне думаешь!

Эрамгедон был спокоен, он сидел и молча наблюдал за красной физиономией парня, в его голосе не было ни капли волнения, злости или злорадства. Обычно таким голосом говорят люди в равнодушном состоянии. И это еще больше бесило юношу.