Возрождение Древней империи

Антону захотелось сделать ему подножку, чтобы тот грохнулся с этого самоката, лишь бы без всякой причины перестал их поливать грязью. Жгучая ненависть вновь проснулась и забурлила по венам. Эта ненависть была куда мощнее, чем та ненависть, которую он чувствовал к Ане, когда та вместо того, чтобы вернуть их на Титан, назначила их официантами. Как теперь Антону работать с таким администратором? Выслушивать каждый день в свой адрес различные ругательства?

Феодосий тоже разозлился, и больше у него ничего не спрашивал. Троица подошла к одного небольшому небоскребу, и Никлас, поставив свой самокат около стены и подойдя к темной двери, которая автоматически открылась, зашел внутрь. Парни зашли за ним.

В глаза упала кромешная темнота. Вскоре Никлас включил свет, и Антону показалось, что они очутились в каком-то чулане. Рассмотрев помещение, парень ахнул.

Убогая, тесная каморка, походившая больше на шкаф, чем на комнату, и пропахшая насквозь сырым мясом. Здесь валялась стопка матрасов, стояла двухярусная кровать с ржавыми ножками, а на ней лежали плоские и дырявые подушки без наволочек. Шкаф был маленьким, тесным, и его полки покрывала только гора пыли. Была приоткрыта дверь, где Антон увидел серую раковину с ржавым краном и пыльное зеркало, которое слегка качалось, держась своими последними силами. Если слегка к нему прикоснешься, то зеркало не выдержит и, упав, разобьется. Сложилось такое ощущение, будто никто здесь никогда не убирался.

— Это ваш дом, — улыбнулся администратор, соблазнительно глядя на потрясенные лица ребят. У парней отвисла челюсть. — Сейчас вам принесет униформу лакей и отведет вас на кухню. Не кисните, жизнь только начинается, — и с этими словами он вышел, закрыв за собой дверь.

Превратившись в статуи, парни смотрели на этот новый и убогий дом. Теперь Антон пожалел, что покинул звездолет. Там его спальный отсек был куда милее и уютнее, чем эта… конура.

— М-мило… — услышал Антон робкий голос Феодосия.

Антон присел с края на первую кровать и решил, что спать на ней будет только в униформе. Феодосий заглянул в ванную и обиженно хмыкнул:

— Мы будем мыться в тазике!

Тот красочный пентхаус мгновенно растворился в голове Антона, оставив после себя горечь разочарования. «Лучше бы я жил на улице!». Со злостью Антон стукнул кулаком по матрасу. На одно мгновение ему показалось, что кровать сейчас развалится, но она, заскрипев, только слегка покачнулась.

— Надо срочно пожаловаться Ане, — стонал в обиде Феодосий, наворачивая круги, — показать, как мы живем, и как с нами обходится этот синий индюк! Пусть она примет меры.

Антон захотел лечь, но понял, что сидел на слабой подобие кровати. Брезгливо поднявшись, он спросил:

— А ты уверен, что она примет меры?

Феодосий пожал плечами.

— Она должна принять меры. Посмотрим. Но мне тут же не нравится.

В дверь постучались. Феодосий подошел к ней и, нажав на панель ладонью, открыл ее. На пороге появился тощий лакей, держав под лодыжку два черных и шикарных смокинга — униформу официантов. Слуга, увидев парней, добродушно хихикнул:

— Эх, тяжело вам тут будет со сэром Никласом. Я вам не завидую. Надевайте эти костюмы, и я вас сейчас отведу на кухню. Через час начнется банкет, и в нем все должно пройти идеально!

Глава 12

На часах стукнуло ровно шесть вечера. Аня стояла около огромного окна и с грустью рассматривала город за дворцом. Красный карлик поднялся высоко на небе и начал отражать на тысячи стеклянных небоскребах рубиновые лучи. В некоторых зданиях, как в зеркале, отражалась красивая композиция высочайших красных гор и темного океана, расположенного в северной части этого города. Длинные тоннели без крыш соединялись к соседним домам и с далека походили на гигантскую паутину. Аня, прислонившись лбом к стеклу, смотрела, как с далекой Военной базы улетали тысячи военных кораблей, отправляющиеся очищать планету Аундерлид от войск Петера.

Аня провожала взглядом каждый корабль и в глубине души надеялась на то, что возвратится седьмая армия клонов с победой над войсками Петера в предстоящем сражении. Она волновалась и переживала за каждого солдата, хотя многих даже на лицо не знала. Особенно она волновалась, как за родного и близкого человека, за Королевство. Война сильно потрясла ее, ведь девушка думала, что когда выйдет замуж, то заживет отличной жизнью. Но помимо войны ее достают государственные дела, подписи разных договоров и законов в Парламенте, который некогда был Сенатом, но с началом правления новых королей переименовался, встречи со всякими министрами, и от всего этого она уже хочет сбежать и спрятаться.

Но самым странным предчувствием являлось для нее то, будто это не ее жизнь, а какой-то спектакль, где она должна играть главную роль, которую вовсе не заслужила. А после встречи с новыми официантами внутри Ани будто что-то щелкнуло: один из них, которого звали Андрей, показался ей знакомым, но почему-то, пытаясь вспомнить его, она прекрасно понимала, что первый раз его встретила, но странное чувство, будто они когда-то уже виделись, беспокоило ее очень сильно.