Возрождение Древней империи

— В-а-у! — жизнерадостно заликовала Уиллер, — поскорее бы! Ну скажи хоть что-то про эти «девяносто восемь процентов»!

Даниэлд задумчиво почесал подбородок.

— Это досталось ей с рождения, Лира. Больше я ничего говорить не буду.

— Мм, ну ладно, ну а что ты будешь с ней делать, когда заполучишь эти тайные «девяносто восемь процентов»?

Даниэлд натянул на лицо злорадно-сладкую улыбку:

— У меня было насчет нее три варианта: первый — казнить ее, второй — продать кому-то в рабство как экскортницу, ну и третий, самый привлекательный для меня и который я соответственно выбрал — сдать ее на органы. То бишь подарить ее одному крупному рынку на планете Дайленс, и там будут продавать ее органы. Для народа планеты Дайленс это будет фирменные деликатесы.

Уиллер громко расхохоталась и поцеловала его в губы:

— Ох, как ты хорошо придумал! Из ее кожи могут сделать сумочку.

— А из волос парик, — добавил Даниэлд, и Уиллер, как маленький ребенок, которому предложили бесплатную сладость, торопливо и возбужденно закивала. Даниэлд, соблазняясь своими коварными замыслами, продолжил: — из кожи лица могут сделать маску, а глаза скормить диким зверям, хотя, лучше бы их использовать, как аксессуар для витрины магазинов.

— А из ее зубов — украшение! — подхватила Уиллер, — У жителей планеты Дайленс мода носить украшения из зубов и когтей диких животных, вот и ее оценят.

Подслушивая, Антон почувствовал, как что-то ужасное, свирепое поднималось в его душе. Даже поющие на улице попугаи перестали соблазнять его своим звонким голосом. Услышанные слова, как на запись диктофона, громко звучали в его голове.

Антона взяло в толк одно: Аня в опасности. У нее есть что-то, чего так яро хочет заполучить Даниэлд, и это «что-то» у нее с самого рождения. И тут Антон осмыслил, что не до конца знал Аню, и даже не имел представление, что внутри нее такое. А ведь если бы не эти «девяносто восемь процентов», то брак бы не состоялся…

— Дэнни, миленький мой, — застонала Уиллер, — получи как можно скорее эти «девяносто восемь процентов», я уже хочу стать твоей женой!

— Да, Лира, я обещаю тебе, что после ее кончины ты станешь моей супругой. Ладно, уходим тогда, а то, наверное, кто-то из гостей заметил мое отсутствие. Только ты подожди одну минуту здесь, а после зайдешь в зал, чтобы никто не понял, что мы были вместе.

И тут Антон осознал: сейчас они выйдут и увидят его. А спрятаться тут негде! Шаги в сторону двери начали в такт раздаваться, и Антон увидел, что в этом зале нет ничего, кроме рыцаря в доспехах. Добежать до лестницы парень не успеет, и спрятался за щитом рыцаря, надеясь, что его не заметят. Щит был огромен и загородил все его тело так, что даже ботинок не было видно. Сердце заколотилось сумасшедшее.

Дверь открылась, и Даниэлд покинул ту комнату, накинув на плечи мантию. Злость к нему выросла у Антона еще сильней и скрутила внутри все внутренности. Злоба была настолько сильней, что ему захотелось схватить копье у рыцаря и проткнуть им тело Даниэлда насквозь.

Даниэлд покинул зал. По тихим его шагам было слышно, что он поднимался по лестнице. Позже Уиллер вышла и бегом направилась наверх.

Убедившись, что они оба уже поднялись по лестнице, Антон перестал прятаться за щитом и направился в ту комнату, которая оказалась туалетом. Подойдя к раковине, парень снял грязный пиджак и начал очищать кляксы, некоторые из которых густо впитались в ткань. Но мыло было эффективным, и пиджак через некоторое время стал чище, и некоторые даже не подумают, что недавно он был весь в пятнах.

Через пару минут Антон покинул этот туалет и побежал наверх. Буря чувств, мыслей и сочувствие над дальнейшей судьбой Ани так сильно поднялись в его душе. А ведь ему так сильно захотелось помочь Ане избежать этой страшной судьбы, но Антон и не ведал как!

Глава 19

Антон бегом поднялся по лестнице и захотел рассказать недавно услышанное Феодосию, так как больше ему рассказать в этом дворце некому, а молчать и скрывать стало пыткой. Антон уверен, что Феодосий тоже будет потрясен жестокостью Даниэлда к своей законной жене. «Было бы идеально рассказать это все самой Ане, но, увы, она вряд ли мне поверит» — мысленно проговаривал Антон, перешагивая через одну ступеньку.

Когда Антон поднялся наверх, услышал, он что музыка уже была не такой громкой, а некоторые гости расходились по домам. Неужели три часа прошли так быстро! Когда парень прошел темный коридор, освещенный луной дорожкой, Антон увидел Феодосия, держащего в руках небольшую гору грязных тарелок. Лицо у мальчика было красным, брови нахмурено сдвинуты, он не был похож на того счастливого юношу, каким показался при первом знакомстве.

Поначалу Антону показалось, что когда Феодосий его заметит, то подойдет к нему, но тот, даже увидев парня, пошел дальше, нахмурено глядя на тарелки, будто проклинал их в чем-то. Антон подбежал к нему и, схватив за локоть, остановил и сказал:

— Слушай, Фед, мне тут тебе кое-что сказать надо… Да брось ты эти тарелки и удели мне немного времени!..