Возрождение Древней империи

Теперь Антон не смог молчать. Он посмотрел в эти карие, бездонные, лучистые и невероятно полные добротой и из-за этого красивые, глаза и слабо произнес:

— Эрамгедон воскрес. Я его видел.

Аня ахнула:

— Что? Ты серьезно?

Антон с полной тяжестью на сердце вздохнул.

— Да. Он жив, но живет в чужом теле. И, похоже, тот самый мятежник, о котором шла речь — Петер.

Аня приковала на парня удивленные глаза и резко начала качать головой.

— Не может такого быть… с чего ты это взял?

Антон бросил взгляд на книгу, лежащую возле ног, поднял и положил на стол. Нарисованное изображение Эрамгедона начало сверлить его пристальным злобным взглядом. Рисунок был настолько правдоподобным, как будто этот уничтожитель своего народа реально сейчас на него смотрел. Антону стало отвратительно ощущать на себе взгляд этого монстра, и он закрыл книгу.

— Я… ладно, я тебе расскажу, откуда мне это известно, а верить или нет — дело уже за тобой, Аня. — тяжело проговорил Антон, взглянув Ане в глаза.

Глава 28

Аня кивнула, показав, что готова выслушать и испуганно сжала пальцами шелковую ткань своего платья. Антон почесал свое ухо и, сильно волнуясь, решил с ней поделиться предстоящим кошмаром.

— В общем…Я этого Эрамгедона видел в звездолете Петера, в котором он жил — Аня смутилась, а Антон, не обратив на это внимание, начал ковыряться в своих ногтях, — Петер меня похитил для кое-чего… и у него я находился несколько часов и увидел этого Эрамгедона. Лицо точь-в-точь, как на картинках, а сила внутри него была очень мощной. Я уверен, это был он, даже одна из помощниц Петера говорила о нем, что он достал ее с этими четырьмя печатями…

Аня локтями облокотилась к столику и спрятала лицо ладонями. Антону сначала показалось, что она расплачется, но девушка только начала качать головой:

— Если это правда, — Аня убрала с лица ладони и серьезно посмотрела на Антона, — то конец всем технологиям, их просто не будет, конец спокойствию и гармонии, которого хотел создатель мирного договора, и начнется… ох, ужас этот начнется! — Аня опять спрятала лицо ладонями, и Антон услышал ее всхлип, — И так в этом дворце мне жить отвратительно, так еще и это!

Антон поразился последним словам, но по ее грустному лицу было видно, что она говорила правду.

— Что случилось?

Аня перестала прятать лицо, но глаза на парня так и не подняла. Она смотрела вниз и начала разглядывать свои белые туфли, выглядывающие из-под длинного платья.

— Да я… я вчера тебе говорила, что чувствую себя здесь чужой, и сегодня это подтвердилось. Я не могу теперь спокойно смотреть на своего мужа, я чувствую к нему сильное отвращение, сама не понимая почему. Я, когда вручала солдатам медали за вчерашнее сражение, увидела двоих и, когда их вручила, услышала в голове странные разговоры, которые, как мне показалось, были реальны, просто как будто я их забыла! Мачеха Даниэлда в споре нашем упомянула, что Андриана специально свела меня с Даниэлдем, чтобы мы поженились, для того, чтобы она отлучилась от престола. А мой муж говорит, что мачеха просто лжет, но мне почему-то кажется, как будто она… не врала! И я не знаю, что сейчас делать. Такое ощущение, как будто мне в самом деле стирали память!

Шок свирепо пронзил Антона. «Неужели она и вправду все вспомнит?» — с надеждой подумал он. И с полным пониманием ее чувств к новой жизни, парень не выдержал и сказал:

— Тебе и вправду стирали память.

Аня перестала любоваться своими туфлями и подняла на парня свои бездонные глаза, пропитанные ошеломлением.

— Ты…ты серьезно? Откуда тебе это вообще знать?! — обиженно воскликнула она.

И сейчас Аня своими эмоциями, состоянием вновь напомнила ему ту самую робкую девочку, в которую он был когда-то влюблен. Аня вновь становилась прежней и, несмотря на ее титул, корону и обручальное кольцо на пальце, для парня она снова стала прежней Аней Антоновой, которую он знал больше двенадцати лет.

И теперь он понял, что настал тот самый момент, когда ему придется рассказать ей про ее прежнюю жизнь, про тайну ее брака, и про дальнейшую ужасную судьбу, которая сделает Даниэлда убийцей. И возможно, если она поймет, что действительно угодила в ужасную игру, став важной ее частью, и услышит всю правду от юноши, то она, может быть, все вспомнит…

Антон немного заволновался ей об этом рассказывать, как будто выходил на сцену петь в микрофон, но с мыслями о том, что вдруг она действительно все вспомнит и станет прежней, он собрался с мыслями и сказал:

— Аня, тебе действительно стирали память. Мы с тобой знакомы двенадцать лет, еще с детского сада, тебе тогда было пять, а мне шесть….

— Продолжай, — слабо кивнула Аня, слушая внимательно.