Возрождение (СИ)

Светлый настороженно покосился на бывшего Владыку: интересно, почему он так долго тянул? И кто тогда, раз он смолчал, послал Дракону весточку? Кто-то из Совета? Из его ближайшего окружения? Кто-то, кто перетрусил настолько, что посчитал Драконов большим благом, чем мы? Но кто? Где завелась эта змея? И имеет ли она отношения к тем дирсам, которых выловила Белка? Кстати, о Белке... что-то долго ее нет. Ранена, наверное, иначе давно бы вернулась и надрала холку этому уроду, который посмел ей напомнить о прошлом. Мордой своей смазливой, Огнем своим дурацким, глазищами зелеными, от которых ей всегда было дурно. Даром что Таррэн ее пять веков отогревал своей любовью - едва этого гада увидела, как стала сама не своя. Никогда таких жутких глаз у нее не видел: как мертвые они стали. Действительно мертвые, пустые, без всяких признаков жизни. А еще лицо - белое, как снег, неподвижное, прекрасное, но лишенное каких бы то ни было эмоций. Ни ненависти в нем, ни боли, ни страха. Просто мертвая пустота, как у статуи давно погибшего бога. Или колючее дно в осушенном зноем озере, где больше никогда не будет новой жизни.

А перевертыши так и кружат вокруг проклятого нелюдя. Стерегут его, гада, как цепные псы, глаз с него не спускают. Не нападают больше сами, но к дыре, где пропал Стрегон, не пускают. То подскочат ближе, пугая громадными клыками, то пастью грозно щелкнут, то когтями пол вспашут на всю глубину или прыгнут, старательно делая вид, что метят в голову, а потом стремительно отскакивают и уходят на безопасное расстояние. Но по-настоящему в бой не кидаются. Больше пугают и грозят. Будто велел им кто не подставляться понапрасну. Будто незримая воля ведет их вокруг неподвижного врага. Вот и кружат они рядом - терпеливые, как ночные охотники. Вот и ждут неведомо чего, готовые и упасть, и подпрыгнуть, и цапнуть за локоть. И не ухватишь их как следует, не пырнешь ножом, не ударишь - слишком быстры. Да и прикрывают друг друга умело: явно не в первый раз.

Тирриниэль одобрительно прикрыл веки: молодец Белка, хорошо их обучила сражаться в стае. Боем Дракона связали накрепко, никуда ему теперь не деться. Только если крылья отрастит и умчится в синее небо, но за Белкой они его не пустят. Костьми лягут, а ее не отдадут, своими жизнями оплатят то время, что ей потребуется на восстановление. Однако до тех пор, пока Дракон не решил пойти за ней всерьез, лишний раз зря рисковать не станут. Умные они для этого. И послушные на зависть.

Когда Дракону надоело терпеть рядом с собой огрызающихся хищников, он попытался избавиться от них Огнем - бесполезно: отскочили и одним взмахом пушистых хвостов притушили яростное пламя. Тогда он попытался сдвинуться к рваному проему в стене - снова не вышло: перевертыши мигом сбились в ряд и выразительно оскалились. Он опять отступил на шаг - и они последовали за ним. Все в той же поразительной синхронности и в потрясающем понимании. Просто одна команда - мохнатая, клыкастая, но неприятно разумная.

Пришлось менять тактику - досадливо сморщившись, Дракон, развернувшись, играючи обрушил наружу часть стены вместе с оплетающим ее зеленым плющом. Но хорошо разрушил, аккуратно - только чтобы пройти самому. Да только Тиль отреагировал мгновенно: чуть шевельнул бровью, и остальная стена без звука разошлась в стороны, оставив перевертышам пространство для маневра, так что чужак на самом деле ничего не выиграл. Хотя, оказавшись в саду, пространства для маневра получил не в пример больше, чем в разгромленном зале.

Перевертыши плавно скользнули наружу. По-прежнему, мягко, тихо и поразительно быстро, снова окружив врага плотной коробочкой и выжидательно уставившись на него желтыми глазами.

И вот тогда Дракон начал злиться.

Сначала у него вспыхнули багровыми огнями глаза. Затем заиграли такие же огненные сполохи на чешуе, срываясь с краев мелкими жгучими искрами. Потом злобно дернулся красиво вылепленный подбородок, скрытый новым шлемом лишь наполовину. Наконец, раздались в ширину и без того немаленькие плечи, а на локтях и коленях прямо из-под брони выдвинулись острые шипы.