Возрождение (СИ)

Дядька не ошибся — портал я увидел уже минут через десять. Не золотое полотнище-мембрану, как у мэллорна. Не ослепительно-голубое пламя, как у арки, через которую мы вошли в этот мир. Небольшое возвышение посреди площади, совершенно свободной от каменного крошева — это место явно было эпицентром взрыва, разрушившего город, от зданий, окружавших площадь, вообще мало что осталось. А на нём — чёрный сгусток чуть ли не в три моих роста, словно вырезанный кусочек ночи, помещённый под солнечный свет, но не желающий рассеяться.

Было страшно. Я понимал, что дядя Фёдор и остальные наши спутники остались там не потому, что устали. Мог дядька ошибиться, мог. И тогда над руинами пронесётся очередная ударная волна, дробя то, что ранее уцелело… Если они укроются за каким-нибудь более или менее надёжным остатком стены, могут и выжить.

Но к страху примешивалось и иное чувство, с каждым шагом набирающее силу. Предвкушение чего-то необычного, чего-то потрясающего. И я сейчас не был уверен, что смогу — появись у меня такой шанс — повернуть назад, отказаться от возможности поучаствовать в самом невероятном приключении. Хотя… может, это и не мои мысли, может, просто зов крови? И сущность суаши, пусть и не вполне во мне сформировавшаяся, толкает меня сделать этот последний шаг.

Так или иначе, но страх сдался и ушёл куда-то на задворки сознания.

И я шагнул во тьму.

Темнота. Абсолютная, беспросветная, кромешная… какой бы ещё эпитет подобрать? В жизни обычного городского человека из двадцать первого века такая тьма встречается редко. Разве что ночью в сортир пойти и свет не включить. Да и то… городская ночь — она же тёмная больше по часам, чем на самом деле. Светятся фонари, окна домов. Отблесками проходят по комнате фары проезжающих мимо машин. А за городом — звёзды, луна… да и если небо затянуто тучами, всё равно какой-никакой свет пробивается.

А здесь — ничего. Ни лучика. Я поднял руку, взглянул туда, где по прикидкам должны были бы находиться часы, стрелки которых обязаны были хоть как-то светиться. Фигвам, индейское такое жилище. Словно глаза плотно закрыты и плотной повязкой прихвачены.

Десять секунд, пятнадцать… а теперь и все тридцать набежало. Я попытался сделать шаг вперёд, да куда там — словно в желе упёрся. Вроде и продавливается, но рано или поздно сопротивление становится непреодолимым. И сзади так же… застрял, как муха в капле клея.

— Сканирование завершено.

Я дёрнулся, рука непроизвольно метнулась к поясу, отыскивая рукоять меча. Пусто. Ах да, сюда же нельзя с оружием.

— Порог генетического контроля пройден, соответствие эталону восемьдесят семь процентов.

Слова рождались словно бы прямо у меня в голове. Невидимый контролёр говорил вроде как и по-русски… хотя откуда бы кому-то в древнем храме, лишившемся аудитории задолго до того, как слово «русский» вообще впервые прозвучало, говорить по-нашему. Значит — магия. Или технология, что, по большому счёту, отличается лишь по части применяемой энергии. Голос красивый, но какой-то бесполый — не определить, мужчина говорит или женщина… да и пофиг, если честно.

— Статус пользователя подтверждён.

И темнота исчезла. Вся, в один миг. А вместе с ней исчез и кисель, не дававший толком двигаться.

Я огляделся. Вот он какой, Храм… А зрелище-то не очень, и это если говорить мягко. Тысячи лет даром не прошли, всё здесь говорило о давнем запустении, о полном упадке.

Каменные стены когда-то были затянуты тканью, но сейчас от гобеленов остались лишь редкие истлевшие обрывки. На полу слой пыли сантиметров в десять толщиной, ноги вязнут по щиколотку. Ну да, верно… может, храм находится на Шедире, может, и где-то в другом месте, но воздух тут есть. Если когда-то его фильтровали, что сомнительно, то сейчас все фильтры давно сгнили, осыпались бесполезной трухой. А воздух достаточно чист, хоть и кажется порядком застоявшимся. Ну а где циркуляция воздуха, хоть какая-то, там и пыль. Правда, можно на воде дом поставить, на сваях… но тогда будет не пыль, а сырость. Сыростью не пахнет.

Чёрт, о чём я, спрашивается, думаю?

Взгляд наткнулся на сильно припорошенный пылью холмик. Я присел, морщась — в воздух тут же поднялось мутное облачко — ткнул пальцами… и тут же отдёрнул руку. Труп… давний, очень давний. Плоть давно распалась прахом, кости же вполне целы. Видны и остатки одежды… правда, осталось от неё немного.

Поднявшись, я оглянулся. Зал не так уж и велик, круглый, диаметром метров десять. И холмики, холмики… Видимо, хозяева не ко всем посетителям относятся дружелюбно. А вот, кстати, и обещанный постамент — невысокий, мне по пояс. На нём — что-то вроде огромного метровой высоты яйца. Сделанного словно из хрусталя. Никакой на нём пыли, кстати. Интересно, это персональная картинка для меня, или системы маскировки (а что это, если не маскировка, когда каждый посетитель видит что-то своё) давно сдохли и я имею честь насладиться истинным видом того, что является сердцем и сутью Храма?

— Встаньте на платформу. У вас десять секунд.