Возрожденное орудие

– Я держал тебя в плену не из злости, – сказал Куджен. – Учитывая твою дурную славу, я подумал, что тебе лучше оставаться подальше от случайных Кел или убийц, если уж на то пошло, пока ты не сориентируешься. Ты хоть понимаешь, что скажешь своим офицерам?

– Да, – солгал Джедао. У него была речь; он даже отрепетировал ее с помощью Дханнета. Оригинал оказался никуда не годным, поэтому он с трудом попытался написать достойную замену.

– Я все еще думаю, что вы должны носить свои медали, сэр, – сказал Дханнет.

Первоначально Джедао возражал на том основании, что последнее, чем должен щеголять массовый убийца, – это куча медалей за поступки, которых он не помнит. Но Дханнет был достаточно уверен в своей позиции, чтобы поднять вопрос в присутствии Куджена и тем самым загнать начальника в угол. Джедао посмотрел на него с обновленным уважением.

Куджен все понял сразу.

– Знаешь, майор прав. Кел лучше отреагируют, если увидят, что ты гордишься своим рангом.

Это было опасно близко к тому, что сказал Дханнет, хотя Джедао ему не поверил.

– Я не видел никаких медалей, когда обыскивал ящики, – сказал Джедао, – и не знаю, как их правильно расположить.

– Униформа делает это за тебя, – сказал Куджен. – Она считывает информацию из твоего досье. Нет, правда. Прикажи ей переключиться в парадный режим, с медалями.

Джедао так и сделал – и мундир поразительным образом изменился, а под генеральскими крыльями и глазом Шуос появились ряды медалей.

– Держу пари, на этом основаны интересные розыгрыши…

– Ты не первый, кто об этом подумал, – сказал гекзарх. – В униформу встроена криптозащита, которая не позволяет выдавать себя за другого, но этим занимается аугмент, так что ни о чем не беспокойся. – Куджен критически оглядел Джедао и кивнул: – Сойдет.

После короткого завтрака они отправились на конференцию.

– Постарайся не отставать, – сказал Куджен, – раз уж ты не привык к переменной планировке.

– Какой планировке?

– Проще будет понять, когда сам увидишь.

Джедао сам не знал, что ожидал увидеть в залах станции Нирай. Возможно, серость и стерильность. Он должен был догадаться, что станция Нирай, принимающая самого гекзарха Нирай, воздаст должное любви Куджена к красивым вещам. Рисунки тушью на плотном шелке изображали перелетных птиц, только когда он присмотрелся внимательнее, черные штрихи, образующие крылья птиц, оказались составлены из крошечных, импрессионистических мотыльков. Залы изобиловали витринами с моделями планетных систем и астролябиями, абаками с бусинами из нефрита и обсидиана. И они шли по ковру, радужно-серому с узорами более светлого, жемчужно-серого цвета, с таким глубоким ворсом, что в нем можно было навсегда потерять пальцы собственных ног.

Еще более тревожным было то, что они шли по коридору, который не имел ни конца, ни – оглянувшись, Джедао проверил – начала. Он не мог видеть далеко, как будто в воздухе парил влажный туман. Равнодушие остальных говорило ему, что в этом нет ничего особенного, однако ему происходящее не нравилось.

Но это было еще не все. Джедао внезапно ощутил, где находится станция и все внутри нее – не с помощью зрения, но осознав скопления массы. Куджена и Дханнета он воспринимал с помощью этого иного чувства столь же отчетливо, как и видел глазами. А вот окружение выглядело запутанным переплетением, как будто само пространство-время искривилось между двумя несопоставимыми точками.

Для проверки он замедлил шаг и закрыл глаза. Иное чувство никуда не делось. На самом деле теперь, когда Джедао знал, что оно у него есть, он не мог заставить его исчезнуть. Куджен и Дханнет продолжали идти вперед. Он осмотрел остальную часть своего окружения – он мог чувствовать во всех направлениях, удобный трюк – и начал обнаруживать другие движущиеся массы, которые, как он подозревал, были либо людьми, либо, в случае меньших и более плотных, сервиторами.

Лучше никому об этом ощущении не рассказывать, пока он не узнает побольше о том, откуда оно взялось. Джедао был почти уверен, что обычные люди не могут просто так чувствовать массу. Он поспешил следом за спутниками.

Наконец они подошли к огромным двойным дверям. Джедао мог бы поклясться, что те материализовались в промежутке между одним шагом и другим. Двери отсвечивали черным со слабой серебряной россыпью, похожей на звезды; их украшала эмблема нирайского пустомота, исполненная в более ярком серебре. Они пугающе бесшумно разъехались в стороны при приближении Куджена.

Джедао не остановился и не посмотрел ни направо, ни налево, ни вверх, ни вниз, когда проследовал за Кудженом через порог, несмотря на то, что по спине у него бегали мурашки. Он должен все сделать правильно. Другого выхода нет. Позади себя он слышал прерывистое дыхание Дханнета, но не осмеливался оглянуться, чтобы посмотреть, в чем дело.