Возрожденный Дракон

– А за что вам с Перрином такие привилегии? – вдруг спросила у Лойала и Перрина Мин. – Вас она почему-то со всею любезностью пригласила! А мне реверансов никаких не отвесила, против воли моей распорядилась – и точка!

– Сдается мне, – Лойал качнул головой, – она звала нас с собой, уже зная, как мы ответим ей. Мин. Похоже, Морейн может прочесть и меня, и Перрина, как раскрытую книгу, она предвидит наши поступки. А ты для нее – книга закрытая…

Ответ его лишь отчасти Мин успокоил. Она как бы заново увидела Перрина, чьи плечи и голова возвышались над прочими воинами, и рядом с ним Лойала, еще более высокорослого.

– Хороша же я нынче тут с вами! – Она прикусила губу. – Бреду, как покорная приживалка, куда госпожа указала, тороплюсь не отстать от вас, обреченных ягнят. А ведь сверкали денечки, когда все у тебя ладилось иначе, Перрин! Ты взирал на Морейн так, будто она осмелилась продать тебе дрянной плащ, у которого швы расползаются.

– • С чего ты взяла, будто я шел поперек Морейн? Разве? – удивился Перрин. Лично он таких случаев не припоминал. – Не так уж все плохо. Я думал, обернется гораздо хуже.

– Ты в рубашке родился! – прогрохотал Лойал со смехом. – Гневить Айз Седай – все равно что голову в осиное гнездо засунуть!

– Лойал! – обратилась к нему Мин. – Мне бы с Перрином потолковать нужно. С глазу на глаз. Ты не против?

– Да что ты, конечно, нет! – И он быстренько опередил их, не укорачивая шага, доставая на ходу трубку и кисет с табаком.

Перрин исподволь наблюдал за Мин. Она снова прикусывала губы, подбирая, видно, нужные ей слова.

– А О нем тебе ничего не виделось? – спросил он у нее, указывая на огир.

– По-моему, у меня такое выходит только с людьми, – призналась Мин, покачав головой. – Вот и в твоей судьбе я вижу кое-что, тебе лучше знать об этом, Перрин.

– Я же говорил тебе…

– Нечего прикидываться совсем уж тупицей, Перрин, – прервала его Мин. – Появилось все сразу после того, как ты сказал, что пойдешь. Раньше ничего такого не было. Значит, эти знаки связаны с вашим походом. Ну, или же с твоим решением идти.

Перрин помолчал, потом выдавил.

– И что же ты видишь?

– Я видела айильца в клетке, – промолвила она с достоинством. – Я видела Туата'ан с мечом в руке. Узрела я еще сокола да ястреба, и сидели они, Перрин, как на насесте, на плечах твоих. Самка-сокол и самка-ястреб, так мне увиделось. Ну, и еще многое видела, как обычно в таких случаях. Вокруг тебя бродит тьма, и ты…

– Больше ни слова! – Убедившись, что девушка замолчала, он почесал голову, размышляя. Все сказанное Мин представилось ему бессмыслицей. – Но к чему бы все они вдруг пришли – новые твои видения? Что они означают?

– Не знаю. Знаю только, что в них есть тайный смысл. Все, что является мне как сон наяву, всегда несет в себе предсказания. Знаки указывают: судьба человека близка к повороту! – Мин взглянула на Перрина, что– то для себя решила. – И еще вот что скажу. – Она опустила голову. – Встретишь женщину – прекраснейшую из красавиц, каких ты когда– либо видел, – уноси ноги!

– Ты видела красавицу? – Перрин пожал плечами. Но с какой стати мне убегать от прекрасной дамы!

А совету моему ты последовать не можешь? – поинтересовалась Мин язвительно. Поддев ногой камень, она следила, как булыжник скатывался по склону холма.

Спешить с выводами Перрин не любил – потому-то и считали его многие тугодумом, – и складывал рядком все, что говорила Мин, к ошеломившему его заключению. Челюсти его стали выжевывать необходимые слова:

– Уг… Мин, ты мне вообще-то нравишься, но… Это… сестренки у меня не было, жаль, а вот если была бы… Я имею в виду, если ты бы была бы… – Здесь поток его слов споткнулся, словно ударившись в плотину, ибо женщина подняла головку и посмотрела на богатыря, удивленно подняв брови. Улыбка Мин едва касалась ее горьких уст.

– Что ж, Перрин, ведь должен же ты знать наконец:

я люблю тебя! – Рот его то растягивался в неслышном смехе, то обескураженно сжимался. А Мин стояла над ним и глядела на шевелящиеся губы воина-кузнеца. Говорить она начала, неторопливо и осторожно подбирая слова:

– Люблю, но люблю как сестра любит брата, деревянная твоя тыква– башка! Все вы, мужланы, ну до того кичливы – я могла бы над вами всю жизнь свою хохотать! Вечно они за все в ответе, вечно все бабы должны перед ними пластаться!

– Да я никогда бы… Я и не хотел же вовсе!.. – Он ощутил жар, обливающий его щеки. – Так что ты там усмотрела насчет этой женщины распрекрасной?

– Тебе следует, Перрин, исполнить мой совет, вот и все! – известила рыцаря Мин и поспешила вниз, к бурливому ручью. – Все остальное выброси из головы, помни только мои слова!.

Перрин хмуро смотрел вслед девушке: впервые мысли его сами собой разложились рядком, быстро-быстро сцепились вместе. Потом он в два шага нагнал Мин.

– Ты имела в виду Ранда, верно? Посмотрев на Перрина искоса, она промолвила непонятное слово. Мин, однако, уже не так поспешала к ручью.