Возвращая долги…

– Что часто? Вот такая вот пальба по ночам? – вскинулся мой приятель. – Чего ты лепишь? Почему в таком случае об этом никто не пишет, не сообщает по телевиденью? Почему нет никакой реакции миротворцев, совета безопасности ООН, наконец?

Молодой осетин уже собрался было что-то ответить, но тут по лестнице истерично процокали каблучки и в ведущих в холл дверях возникла растрепанная девица в кое-как натянутой в полнейшем беспорядке одежде. Ее блуждающий взгляд светился полнейшим безумием и истерикой. Только теперь я осознал, как мы сами выглядели минуту назад. И точно так же как мы, наткнувшись на картину мирной спокойной беседы нескольких мужчин и видимо сообразив, что конец света на какое-то время откладывается по неизвестным причинам, девица стыдливо потупилась.

– Я… Я…, – она никак не могла сообразить, как бы половчее объяснить свое ночное появление здесь в таком нелепом виде.

И деликатный портье тут же пришел ей на помощь, выскочив из-за стойки он склонился перед дамой в позе выражающей немедленную готовность к любым и всяческим услугам.

– Вас, наверное, разбудила эта безобразная стрельба? – он уже грациозно подхватил ее под локоток, преданно заглядывая в глаза.

– Д-да… в общем-то… наверное, – мямлила девица никак не могущая прийти в себя, доверчиво обвисая в его руках.

– Ужасно, ужасно, – возмущался меж тем парнишка, осторожно разворачивая ее назад к лестница. – Прошу простить нас, но эти грузины… Они просто варвары, мешают отдыхать людям. Постоянно стреляют из пушек. Вы только не волнуйтесь. Может, хотите стакан воды?

Девица слабо затрясла головой, отказываясь.

– Тогда пойдемте, я провожу вас обратно в номер. Позвольте вас поддержать, здесь ступеньки…

Он обернулся за ее спиной к нам и, голову дам на отсечение, заговорщицки подмигнул, шельмец. Вот так вот, кому война и стрельба, а кому все нипочем.

– Интересно насколько далеко распространится его поддержка, – угрюмо пробурчал глядя вслед удаляющейся паре Фима. – Девица, конечно, тот еще крокодил. Но эти ребятишки своего шанса никогда не упустят. Знаю я их…

Вернувшись в номер Фима первым делом начал увлеченно рыться в недрах своей объемистой сумки что-то разыскивая, а я присел у окна и принялся бездумно смотреть в темную даль. Город отсюда казался мертвым, ни огонька, ни отблеска, никакого движения на улицах, даже собаки и те не лаяли. Только грохот орудийной канонады нарушал ночную тишину. Где именно идет бой из нашего окна было не видно, а жаль, мне отчего-то по-детски любопытно было посмотреть на то, как происходит этот обстрел. В ночной темноте он должен был представлять из себя очень эффектное зрелище. Спохватившись я мысленно себя одернул. Ишь, нашелся, ценитель художественной красоты, там сейчас под вражескими снарядами и минами гибнут люди, огонь уничтожает их дома, а тебе развлекаловку подавай. Панораму народных бедствий! Шуршание и копошение за спиной нервировали, и я уже развернулся к Фиме, чтобы сказать какую-нибудь резкость, как он вдруг вынырнул из горы разного бестолкового шмотья и с победным видом поднял над головой квадратную бутылку, приятно плеснувшую внутри.

– Видал? Настоящий виски! Такой пьют только джентльмены! Самая настоящая «Белая лошадь»! Как раз то, что нужно для снятия стрессов!

Мысленно я с ним согласился, алкоголь был сейчас как нельзя кстати. Прошлепав босыми ногами к окну, Фима взгромоздился рядом со мной на подоконник и надолго припал к бутылочному горлышку, забулькав затяжным глотком профессионального алкоголика. Наконец оторвался, тяжело отдуваясь и занюхивая рукавом спортивной куртки.

– Ты бы хоть закуску какую сообразил, алкаш, – посоветовал я, принимая из его потной дрожащей ладони бутылку.

– Плебей! – отдуваясь припечатал меня Фима. – Кто же закусывает виски? Ну разве что солеными орешками, так где ты их сейчас возьмешь?

– Ну не знаю, – усомнился я.

В благородных импортных напитках вроде виски, текилы, или рома я совершенно не разбираюсь. Ну честное слово, глупо мне кажется выкидывать совершенно нереальные деньги на то, чтобы попробовать огненную жидкость, что почти стопроцентно окажется какой-нибудь контрафактной или фальсифицированной гадостью. А не попробовав ни разу, как будешь разбираться? Другое дело Фима, тот всегда с детских лет был рисовщиком и показушником, для него просто не мыслимо употреблять тривиальную водку, пусть даже отличного качества. Нет, и здесь нужно выпендриться, именно поэтому в сумке оказалась эта бутылка вискаря, а не привычная каждому россиянину водяра.

– Мне кажется, виски положено пить со льдом и содовой… – начал было я нерешительно, но тут же был остановлен, так и не закончив мысли.

– Нечего тут кочевряжиться! То же мне прынц нашелся! Лед ему подавай, не хочешь пить, не пей. Давай сюда пузырь, не задерживай!

– Ага, щас прям! – обрезал я потянувшегося уже за бутылкой приятеля и с опаской хлебнул из совершенно неудобной формы горлышка.