Возвращаться – плохая примета

Арина устало привалилась к двери. Снова накатилась прежняя усталость, болезненная тошнота принялась корябать горло, а глаза защипало. Желание бросить все, вернуться домой, залезть сначала в душ, потом в любимую широченную пижаму, теплый халат и засесть с вязаньем в кухне у окна нарастало с катастрофической скоростью.

Но как возможно??? Она даже этого себе не может позволить. Кухня ее занята арестантом, черт побери!

Нет, она точно сейчас заплачет.

Что же это за напасть такая: куда она ни повернет, везде тупик? Куда могла подеваться Соня и почему? Увидала, как Арина въезжала в деревню, узнала ее сквозь стекло машины? Да это двадцать к сотне! Услыхала, что ее кто-то разыскивает, расспрашивает о ней? Это уже вероятнее, и все же! Пробуждалась Соня ближе к обеду. Может, позвонил ей кто и предупредил, что она приедет? Кроме Раисы Ивановны, некому, а она клялась, что телефона не знает Сониного. И что будто бы телефон тут не берет.

– Мотя – это соседка моя, у которой Сонька молоко брала, – в третий раз проговорила женщина и поджала губы с обидой. – Не слушаешь совсем.

– Простите, бога ради. – Арина склонила голову набок, улыбнулась. – Вы мне вот что скажите, телефон мобильный у вас тут берет?

И сама тут же полезла в карман, чтобы проверить.

– Конечно, берет! Что, в глуши, что ли, живем? – фыркнула женщина.

И словно в подтверждение ее слов, мобильник в руках Арины ожил, запел, высветил долгожданное – Перцев.

Кто соврал про отсутствие мобильной связи в этой деревне: Соня или Раиса Ивановна?

– Простите. – Арина приложила мобильник к уху. – Алле! Сашка?! Ты очнулся?!

– Немного, Ир. Голова, правда, трещит. Но похмеляться не стану. Ты это… – Перцев замялся, засопел. – Прости меня, что ли, а?

– Что ли! – укорила его Арина.

Еще раз подергала дверь и покосилась на угол дома, хорошо бы пройтись, да женщина с нее глаз не спускает, хоть и отошла деликатно метров на десять, но совсем не уходит. Стоит и ждет, что дальше Арина предпринимать станет. Того и гляди кликнет участкового, честное слово. Объясняйся потом!

– Ты хоть знаешь, где я?

– Где ты? – покорно спросил Перцев.

– Я в деревне Сметанково. Знаешь почему?

– Знаю, – вдруг удивил ее Сашка. – Потому что там проживал тот дядя, с чьего телефона названивали погибшей Митиной. Но только тот помер давно.

– У него, между прочим, двое сыновей имеется. Помер! – передразнила она его. – Один из которых поселил в отчем доме знаешь кого?

– Кого? – похмельная вялость из голоса Перцева постепенно исчезала, он даже немного оживился, хотя и постанывал периодически от накатывающей головной боли.

– Пропавшую Софью! Подругу нашей Аллы! – выпалила на одном дыхании Арина, глянула умоляюще на женщину, по-прежнему не сводившую с нее глаз, стоя у покосившегося забора. Крикнула ей, отодвинув мобильник от лица: – Можно я за домом посмотрю? Вдруг она там?

Та недовольно пожевала губами, поглядела по сторонам, словно искала себе в помощь кого-нибудь. Но дорога, как назло, была пустынной. И возле покосившегося магазинчика с пыльными окошками никого не было. Женщина вздохнула и неохотно вернулась к крыльцу.

– Пошли, что ли, вдвоем, чтобы потом вопросов не было, – проворчала она и тут же погрозила Арине пальцем: – Только смотри! Я тебя хорошо запомнила, если что, приметы опишу, как с портрета. Давай, двигай, двигай, только не больно шибко, ноги у меня больные. И не больно долго, внуки у меня…

Они пошли вдоль стены дома едва заметной в бурьяне тропинкой. Не похоже было, чтобы кто-то по ней бродил в те дни, которые жила здесь Соня. За углом вообще бурьян стоял засохшим частоколом, и ни бреши в нем не было.

– Нет тут никого, – проговорила Арина снова в телефон Сашке, который терпеливо ждал ее пояснений, но стонать не переставал. – Соня снова куда-то смылась, Саш.

– Все, что ли? – тронула ее за рукав куртки женщина. – Идем?

– Идем… – Арина пошла вперед, раздирая одной рукой высокие сухие стебли, чтобы не расцарапать себе лицо, и на ходу благодаря отзывчивую сельчанку. – Я бы без вас точно никого не нашла бы.

– Да и так не нашла, – удивленно отозвалась женщина. – Соньки-то нет. Снова удрала!

– Ну… Хоть какой-то след ее отыскался, а то ведь как сквозь землю. И не знали, жива она или нет. Спасибо вам… – И уже Перцеву: – Саш, а не судьба была сыновей пробить помершего десять лет назад Уварова?

– Умная, да, Ир? – вздохнул страдальчески Перцев. – Пробивали его родственные связи, только, по сведениям, один он жил после смерти жены.

– По сведениям! – фыркнула гневно Арина, ходко двигая к своей машине.

Женщина, попрощавшись, снова пошла к магазину, надо полагать, делиться новостями с продавщицей. Но на ступеньках она вдруг остановилась, приложила ладонь козырьком ко лбу и долго наблюдала за тем, как приезжая девушка садится в машину, как заводит ее, как отъезжает. Телефона из руки та так и не выпустила, чем снискала неодобрительное покачивание головой наблюдательницы.

– Запретили ведь! – выпалила она, прежде чем потянуть на себя скрипучую разболтанную дверь. – Все одно болтают за баранкой!..