Возвращаться – плохая примета

Арина впервые искренне и сердечно улыбнулась хозяйке, погладила ее по плечу, пожелала удачи с «водопроводчиком». Пожаловалась попутно на свою холостяцкую жизнь и призналась, что в одиночестве в самом деле нет ничего хорошего. Тут же вспомнила уснувшего в чужом кресле Сашку Перцева, пьяного вдрызг и жутко виноватого перед ней из-за этого, и снова повторила вслух, но скорее для себя:

– Плохо быть одной, Раиса Ивановна, очень плохо. Вы присмотритесь к дядечке, присмотритесь. Выглядит весьма.

– Да? – Она зарделась от удовольствия и тут же начала переминаться с ноги на ногу от нетерпения. – В самом деле вы так считаете?

– Считаю. – Арина шагнула за порог, подергала плечами, правое затекло после затяжной обороны. Но вдруг встрепенулась:. – А как фамилия Сони, Раиса Ивановна?

– О, боже!!! – протяжно застонала Раиса Ивановна и уже без лишних церемоний захлопнула дверь.

Итак…

Арина остановилась у машины, покручивая ключами на пальце. Куда теперь? Очень хотелось говорить с Николаем Николаевичем, и Нахимовский проспект был неподалеку. Но где гарантия, что он там именно сейчас? И где гарантия, что она его узнает по скудному описанию Раисы Ивановны?

Нет, поедет она все же в ту самую деревню, где приютили Соню. Ее она хотя бы знает в лицо. И если понадобится, обойдет все дома, но найдет беглянку.

Когда крохотный белесый хвостик от выхлопа Арининой машины исчез из вида, Раиса Ивановна откачнулась от окна с протяжным вздохом.

– Что, Раечка, что? – Гость, стоявший все время сзади и дышавший ей в шею, осторожно пристроил ладонь на ее крутом боку. – Проблемы?

– Кто его знает, Вася. – Она неопределенно пожала плечами и покосилась на крупные чужие пальцы, тискающие складки ее шелкового халата и постепенно подбирающиеся к складкам ее кожи. – У меня так проблем нет. А вот у хорошего человека… Могут и быть. А он что? Он ведь ни при чем совсем! Разве можно так-то?! Привыкли всех под одну гребенку, понимаешь…

Вася, назвавшийся кодовым словом «водопроводчик» при встрече, что и вызвало шутливую возню и сопение у порога, услышанные Ариной, мало что понял из бессвязных, обрывочных слов своей новой симпатии. Но отлично понял, что она озабочена и встревожена. Симптомы нехорошие, решил он, вдыхая легкий ненавязчивый аромат ее духов. Если она станет и дальше переживать, то день загублен. Надо как-то отвлечь ее, ну или хотя бы посочувствовать, чтобы в его лице Раечка обрела поддержку. Чтобы начала немного уважать и захотела оставить у себя хотя бы на обед.

– Если хороший человек и если ему угрожает неприятность, то ты должна его предупредить… наверное, – добавил он, опасливо отступая, слишком уж резво обернулась на него симпатичная Раечка, его аж шелком ее халата захлестнуло. – А там, как считаешь, Раечка.

– Я считаю… – Она сложила губы дудочкой, размышляла минуту. – Я считаю, что ты прав. Где мой телефон?

И она тут же помчалась в комнату, потом в прихожую, вывернула наизнанку сумочку, нашла мобильный телефон, набрала номер, хранившийся у нее в папке «сотрудники».

– Алле! Слышишь меня? Да, да, это я – Раиса. Тут такое дело…

Раиса Ивановна обернулась на гостя, застывшего в дверном проеме, улыбнулась ему ободряюще, что не могло его не порадовать, хотя бы обед он да заработал сочувственным своим пониманием.

– Была у меня… Да, снова она… А что я могла сказать?! Что знала, то и сказала, врать не стала. Что? Да, про беглеца сказала. Она что? Да ничего, не удивилась будто. Да, ищет тебя. Да, ищет! Может ведь и найти, так что… Так что жди, дорогуша моя!..

Глава 8

Она все же проехала по Нахимовскому проспекту. И даже сделала попытку припарковать машину, правда, безуспешно. В одном месте стоянка была перекрыта сигнальной лентой, будто бы для уборки. В другом все места были заняты. Да и народу сновало у кладбищенских ворот немало, так что попытки отыскать среди такого множества скорбящих людей Николая Николаевича в темной куртке и кепке в клеточку заранее напрашивались на то, чтобы признать их безуспешными.

Арина решила прокатиться до деревни с милым аппетитным названием Сметанково, благо та располагалась всего лишь в сорока километрах от города. Перед тем как выехать, она все же добросовестно набрала Сашкин номер и долго слушала красивую мелодию. Трубку Перцев не взял. Значит, спит по-прежнему в кресле в квартире Валечки. А может, снова похмеляется.

– Иди к черту, – послала она его, в сердцах забрасывая телефон на заднее сиденье. – Справлюсь…