Возвращение

Не пройдя и пятидесяти метров, он увидел её. Она шла откуда-то из зарослей и выходила на другую сторону озера.

– Получалось, что тропа, по которой они пришли, шла по берегу, против часовой стрелки, огибала озеро и уходила куда-то.

Или наоборот, – эта тропа приходила сюда, огибала озеро по часовой стрелке, подходила к Чаруху, – вот ведь привязалось имя, – подходила к «лягушке» шла неизвестно куда и выходила выше «лежащей черепахи», которая сторожила,.... а ведь точно, «черепаха лежала» у тропы и сторожила...

...Там и Ольга сказала « Ну, вот». И засмеялась.

... «Ну, вот». «Ну, вот». Так Ольга говорила, когда кого-то ждала. «Ну, вот»....

Потом она говорила? Потом она говорила.... Потом она говорила – «а я вот...»

Да. Ольга так говорила, когда кто-то приходил. Она говорила – «Ну вот, а я вот...», – размышлял Максим пытаясь понять, – почему эти тропы не имеют перемычку.

– А перемычку они не имеют только потому, что все кто сюда приходит знают о том, что нужно обойти озеро. И обойти его можно в двух направлениях – «туда и обратно».

... К людям – против часовой. От них – по часовой. Против... по.... Против ... по.

Против... по, – Максим вспомнил своего отца и его танцы, там – на Урале.

Шаманские танцы, которые он помнил с детства. Ему показалось, что он даже услышал звук коипа. Размеренный четкий звук коипа. Он шел откуда-то из -за спины. Максим огляделся – там было только спокойное зеленое озеро.

– Бубен. Это бубен! – Максим глядел на него, – Это бубен. И если поверхность будет вибрировать, то будет звук. Это же какой будет звук? – Максим оглядел вертикальные скалы.

Он наклонился и поднял камень, желая проверить, что будет, если бросить его в воду.

В последний момент он передумал и вернул аккуратно камень на место.

– Не тобой положено, – вспомнил он слова отца

Он сел, закурил.

Вспомнил, как отец в десять лет увез его в интернат.

Все, кроме отца, пророчили ему судьбу отца и всех его дедов. Судьбу шамана.

– Не я ему учитель. Пусть учится. Пусть учится..., – вспоминал Максим, – Не я ему учитель.

Тогда все восприняли отъезд Максима в интернат, как вполне обычное событие. Их было много таких ребятишек, которые зиму проводили в школе–интернате, а каникулы дома, в семье, среди родных, в тайге. Олени, собаки, охота – обычная жизнь.

Вдруг Максим вспомнил, что не «много таких». К восьмому классу он был выше всех на голову. На физкультуре стоял всегда первым. И волосы... – он машинально взял себя за волосы.