Возвращение

Скосив глаза, там сестра подкрадывалась, генерала тут задействовать не получится, низко выученные боевые гипнограммы, и тихо ходить по лесу, в отличии от нас, тот не умел. Сестра, указав подбородком на засаду, вопросительно подняла брови. Молча покачав головой, я провёл по горлу, показывая живых брать не будем, бандиты есть бандиты. Потом достал из кобуры «Наган», и приготовил его. У меня самовзводный был, офицерский. Карабин, как и у сестры, оставался за спиной. Курки мы не взводили, чтобы не выдать себя шумом, который охотники точно услышат, так что пальцами показав кому кто, мы одновременно открыли огонь. Четыре выстрела у меня и три у сестры. Всех наповал. Так-то неплохо было бы сбегать к тому купцу, явно засаду устроили не без его ведома, предъяву ему кинуть, но уже стремительно темнело, а нам ещё искать место для ночёвки, так что мстю я просто отбросил, не до того. На выстрелы прибежал генерал и убедившись, что всё в норме, мы обыскивали убитых, возвращая себе оружие и подсумки, после чего неспешно направился обратно. Мы вынесли все трофеи на дорогу и сложили их у одного из бортов телеги. Оружие перед этим разрядили. Место для ночёвки искать мы не стали, а так и двигались, потому как судя по карте, через два километра будет железнодорожная станция.

Добравшись до неё, я оставил всех в лесу и снова превратившись в обычного паренька, форму сменил на гражданскую, и с одним из сынишек, прогулялся на станцию. Гена семенил у правого бока, держась за мою руку. Пообщавшись с местным железнодорожным начальством, точнее с обходчиком, больше никого не было, ночь, узнал, что утром будет эшелон, прямо на Оренбург, войска повезут, паровоз тут водой заправляться будет, но возьмут нас или нет, тот не знал, всё же воинский эшелон, да и в сторону передовой идёт. Правда добавил, что тот скорый, войска нужно перекинуть как можно быстрее. Меня это тоже устроило, хотя и позабавила такая осведомлённость и разговорчивость обходчика. Не пуганный край для шпионов.

Когда мы вернулись, наши уже организовали лагерь, вырыли небольшой лопаткой ямку, развели костёр, генерал откуда-то воду в казане принёс и её поставили на треногу, женщины картошку чистили. Похоже скоро похлёбка будет. Сообщив что есть шанс покинуть Томский край, также сообщил что решил продать всё оставшееся оружие и имущество, что нам не пригодится, оставив только револьверы и гранаты. Ну и пулемёт, завернём его в тряпки, никто и не разберётся. Вот так женщины быстро определили, что возьмём, а что нет, погрузили на телегу и мы с генералом покатили обратно к селу, ведя на поводу верховых лошадей. До него километров пять было. В общем, всё продали первому купцу, хотя и разбудили его, а потом навестили и второго. Ох как он испугался, когда обнаружил нас в спальне. Сам всё отдал, совсем немного бить пришлось. Зато в гардеробе его жены платьев набрали, да и себе обновок присмотрели. У купца сын добровольцем в армию ушёл, а его костюм отлично подошёл генералу, как и штиблеты. Вот так покинув дом купца с тяжёлыми тюками за плечами, мы и побежали обратно. Полчаса и пять километров за спиной. А когда мы приблизились к лагерю, то уловили просто шикарные запахи готового супа. Отдав трофеи, мы сели есть, а женщины разбирали добычу. Потом определят, что себе возьмут, а что тут бросят. Свой костюм с картузом я отдал отцу, ему гражданской одежды по комплекции не нашлось, а сам так и ходил в армейском. Да тут многие так ходят. Ладно хоть по возрасту за дезертира не примут, да и не призовут. Наверное. Сестра больше всего не хотела в платье влезать, но всё же пришлось.

Утром меня разбудила сестра, именно ей выпало утром стоять на часах. Кивнув, показывая, что проснулся, я аккуратно отодвинулся от Ани, что прижималась ко мне, накрыл её шинелью и выбрался из общего спального места. Потом быстро поел остывшего супу, хлеба мало, пол каравая после вчерашнего осталось. А так поев, я оставил спавший лагерь, и направился к станции. Только-только начало светать, а уже со стороны Томска был слышен шум приближающегося состава. Отлично. Махнув сестре рукой, чтобы поднимала всех, пусть поедят, и подготовятся, я уже неспешно направился дальше. Время пока есть. Хотя нет, стоит поторопиться. Зная, что тут ходят воинские эшелоны, а у солдат воющей страны денежки должны водиться, все крестьянки из окрестных деревень и сёл собираются тут, зная расписание маршрутов не хуже самих железнодорожников. Вот я и заторопился, а то солдаты действительно всё раскупят. Сначала я приобрёл два вещмешка, потом четыре килограмма свежего солёного сала с чесноком, семь караваев, варёных яиц, свежего луку и зелени, солёных огурцов, и даже варёной курицы. Всё это в мешки убрал. А приметив женщину, что молоком торговала, я выпил стакан на пробу, купил трёхлитровую крынку детям. Ну и пирожков пять десятков, с картошкой, капустой и яйцом. Ехать долго, сало с хлебом под конец. Сначала скоропортящееся съедим.