Возвращение

В ушах стучит, мысли в голове так и скачут. Одинокий предрассветный час, который так знаком Барри. Весь город спит, только ты – нет… И все прокручиваешь и прокручиваешь в мозгу то, что мучит тебя непрестанно.

Отец, который умер молодым, и не дающий покоя вопрос: «Знал ли он, что я любил его?»

И Меган… Всегда Меган.

Когда она была маленькой, ей казалось, что в ящике у изножья кровати живет чудовище. Днем дочка никогда не вспоминала об этом, но едва опускался вечер и ее укладывали спать, как она начинала звать папу. Он спешил к ней, склонялся над постелью и успокаивал, говоря, что ночью все выглядит страшнее, это только видимость, шутка, которую играет с нами темнота.

Как же странно теперь, много лет спустя, лежать на диване в чужой квартире, куда занесла тебя жизнь, пошедшая совсем не так, как думалось, и пытаться усмирить собственные страхи той же самой логикой. Наступит утро, и станет легче. Выглянет солнце, и вновь появится надежда. Отчаяние – это только видимость, шутка, которую играет с нами темнота…

Барри закрывает глаза и возвращается к уютному воспоминанию о поездке к озеру в горах. Об одном из самых прекрасных моментов в своей жизни – том, где звезды сияли на небе. Он хотел бы навсегда остаться там, если бы мог.

Хелена

1 ноября 2007 г.

День 1

В животе все сжимается, когда на глазах у нее линия побережья Северной Калифорнии растворяется вдалеке. Хелена сидит позади пилота и под оглушающий рев лопастей смотрит на океан, расстилающийся в пяти сотнях футов внизу.

Погода не из лучших – низко над горизонтом нависают тучи, серая поверхность воды вся испещрена белыми барашками. И чем дальше от суши, тем темнее становится все кругом. Через переднее стекло кабины, все в дождевых каплях, Хелена видит, как впереди начинает вырисовываться какой-то силуэт, поднимающийся из воды. До него остается еще миля-другая.

– Это оно? – спрашивает Хелена в микрофон.

– Да, мэм.

Вертолет замедляется, и начинает спуск. Наклонившись вперед, насколько позволяет ремень безопасности, Хелена жадно всматривается в приближающийся колосс из стали и бетона, стоящий на опорах посреди океана точно гигантский треножник. Пилот нажимает на рукоятку, и они закладывают круг влево, медленно облетая сооружение. Главная платформа возвышается над поверхностью воды на высоте двадцатиэтажного здания. По бокам нависают несколько кранов – напоминание о днях, когда это еще было буровой вышкой. Прочая промышленная оснастка убрана или переделана. Вместо нее на платформе появились баскетбольная площадка, бассейн, теплица и что-то вроде беговой дорожки вдоль периметра.

Они приземляются. Винт сбавляет обороты, понемногу останавливаясь, и Хелена видит спешащего к ним человека в желтой кожаной куртке. Пальцы неловко возятся, отстегивая крепление ремня безопасности, когда мужчина открывает дверь. Он помогает Хелене выбраться наружу, спустив ноги сначала на шасси, а потом на поверхность вертолетной площадки, и ведет ее к лестнице на главную платформу. Ветер рвет футболку и кофту с капюшоном. У ступенек шум вертолета стихает, оставляя лишь зияющее безмолвие открытого океана.

Хелена делает последний шаг с лестницы на широко раскинувшуюся во все стороны бетонную поверхность. Сердце на мгновение замирает – навстречу по платформе идет он, работодатель. Борода растрепана, темные волосы всклокочены на ветру. Синие джинсы, выгоревшая спортивная фуфайка – вне всякого сомнения, это Маркус Слейд, изобретатель, филантроп, владелец бизнес-империи, основатель многочисленных компаний по разработке прорывных технологий в самых разных сферах, от искусственного интеллекта и облачных вычислений до транспортных перевозок и космических полетов, – все и не упомнишь. Один из самых богатых и влиятельных людей в мире, при этом так и не закончивший среднюю школу. И вдобавок ему всего тридцать четыре.

– Будем работать! – говорит он, улыбаясь.

Его энтузиазм успокаивает Хелену. Шагая навстречу, она не знает, что делать дальше. Пожать ему руку или что-то большее? Слейд делает выбор за нее, тепло обняв.

– Добро пожаловать на «Станцию Фокс».

– «Фокс»?

– В честь Гая Фокса. «Помню не зря пятый день ноября»[7].

– А, понятно. Потому что мы работаем с памятью?

– Скорее потому, что подрывать устои – это по мне. Вы, наверное, замерзли, давайте войдем внутрь.

Они направляются в сторону пятиэтажной надстройки на дальнем краю платформы.

– Здесь не совсем так, как я себе представляла, – признается Хелена.

– Я купил вышку у «ЭксонМобил» несколько лет назад, когда месторождение иссякло. Сперва хотел просто устроить здесь себе жилище.

– Приют одиночества?

– Именно. Потом понял, что это также идеальное место для исследовательской работы.

– Почему идеальное?

– По миллиону разных причин, но прежде всего из соображений секретности и безопасности. Я занимаюсь огромным количеством направлений, где промышленный шпионаж – обычное дело. Лучше условий, где можно все держать под контролем, не найти, так ведь?

Они проходят мимо плавательного бассейна. Сейчас не сезон, и он закрыт брезентом, хлопающим на ноябрьском ветру.