Возвращение блудного Конструктора

– Ничего ты не понял. Все очень непросто, неоднозначно… и мне надо привыкнуть… к тебе, к твоему упрямству. Если захочешь, разберешься, только постарайся быть терпеливым и не делать мне больно, как сегодня. Слишком многое нам предстоит пережить, впереди такие испытания, что дай бог тебе не сломаться!

– Ты говоришь так, словно знаешь мою судьбу.

– Знает Габриэль.

– А ты?

– Я нет.

– Ты серьезно? Грехов знает? – Ратибор недоверчиво засмеялся. – Так он что, в самом деле ясновидец?

– Не смейся, – тихо проговорила Анастасия таким тоном, что в воздухе повеяло холодом. – Он способен видеть… будущее. Не во всех деталях, конечно, но способен. И еще ни разу не ошибся. По С-классификации он «супер», а может, и еще выше, что не предусмотрено классификатором.

Ратибор не очень удивился сообщению, просто не до конца поверил, но ему стало неприятно и неуютно, словно он оказался персонажем кукольного спектакля, вынужденным жить под безжалостным слепящим светом рампы, судьба которого известна зрителю заранее.

– Значит, он знает… колдун… интересно… но если знает, черт возьми, какого рожна постоянно вмешивается, предупреждает об опасности? Может быть, я его дальний родственник?

Анастасия убрала руку, отодвинулась:

– Ты невыносим, как… как твой Железовский!

– А он-то при чем? – оторопел Ратибор, приподнимаясь на локте.

– Я же все о тебе знаю, мастер, даже то, о чем ты не догадываешься, и… и давай переведем разговор на другую тему.

– При чем здесь Железовский?

Настя помолчала, перебирая свои волосы, потом сказала печально:

– Аристарх уже полвека безнадежно влюблен в Забаву Боянову.

– Ну и что тут удивительного? А она?

– Она… Забава до сих пор любит своего мужа, погибшего тоже около полувека назад.

И Ратибор понял: Анастасия знает о Карелии, а также знает и о том, что он не забыл ее до сих пор…

Результат референдума, как и предсказывал К-мигрант Батиевский (предсказывал ли? Может, все-таки на самом деле знал?), оказался не в пользу Конструктора. Конфликт и не мог быть решен иначе, о чем давно предупреждали ученые-социологи, специалисты по конфликтным ситуациям, которые основывали свои выводы на богатейшем опыте Института согласия и на теории коллективных решений. И Совету безопасности стало ясно, что возник новый конфликт между человечеством в целом и горсткой К-диверсантов, отстаивающих всеми доступными средствами право на существование партнера, давшего им жизнь после смерти. Ясно было и другое: конфликт должен найти приемлемое для обеих сторон решение, ибо в противном случае обе стороны могут оказаться перед фактом обоюдного уничтожения: К-диверсанты – в открытом бою с защитной системой человечества, выдержать который они не смогли бы, человечество – в результате фазовой перестройки вакуума (такая возможность не исключалась) при «проявлении» Конструктора из «пули» Большого Выстрела.

Сразу же после объявления результатов голосования Совет безопасности собрался в полном составе в старинном здании ООН, признал несостоятельными доводы К-мигрантов о том, что они знают о благополучных «родах» Конструктора, и выработал стратегию одного из субъектов конфликта, а именно – человека: пока крупнейшие социологические институты Земли будут искать кооперативное решение, способное удовлетворить обоих участников конфликтной ситуации, службе безопасности, спасателям и пограничникам, используя закон предела допустимой обороны, принять необходимые меры для защиты всего привлеченного контингента и предотвращения открытого столкновения между ними и К-диверсантами.

Ратибор, подключившись наутро к системе СПАС-трека, был поражен: такой концентрации защитных сил человечества, применяемых в таких масштабах с привлечением колоссальных энергетических и материальных затрат, он увидеть не ожидал. К тому же он со стыдом обнаружил, что его почти суточный отдых после стычки с Батиевским был не случайным (Умник не позвонил ни разу), а подарен ему комиссаром-два, принявшим на себя все заботы оператора «Шторма».

Но сожалеть о промахе Ратибору не дали: начинались события, последствия которых не мог бы рассчитать ни один эфаналитик, и каждому исполнителю в зоне его ответственности требовалось приложить максимум усилий, чтобы не ошибиться и не подвести тех, кто зависел от его деятельности. Компьютерная сеть связи «спрута», как ни одно техническое средство, с особой остротой позволяла ощутить напряженность создавшейся атмосферы, нависшую над всеми угрозу. Впервые Ратибор сравнил Конструктора, чья тень уже потрясла души людей, с Молохом, символом жестокой и неумолимой силы, требующим многих человеческих жертв.