Возвращение чародея

— Для меня это не очень веская причина, — сказал Ринальдо.

— А на слово ты мне не поверишь?

— Увы. У Озрика был мотив.

— Озрик не такой дурак, чтобы убить Оберона и потерять из вида его наследника и Повелителя Молний, ради которого всё и затевалось.

— Да, это приходило мне в голову, — сказал Ринальдо. — Но этого мало. Озрик не дурак, но и Оберон тоже вряд ли был полным идиотом. Что-то могло пойти не так…

— Убийство, если всё-таки это было убийство, произошло двадцать три года тому назад, — сказал Доран. — Как ни крути, а прямых и неоспоримых улик ты уже не найдёшь. У нас есть только домыслы. Мотивы, возможности… Всё это косвенные доказательства, и не более того.

— Но кто-то хотя бы проводил расследование по горячим следам?

— Я бы даже сказал, по ещё дымящимся, — сказал Доран. — Всё, что было найдено, это несколько трупов. Оберона опознали только по его перстню.

— И вас не удивило, что перстень остался в целости и сохранности, а Повелитель Молний попросту исчез?

— За других не поручусь, но лично меня это удивляло. последние двадцать три года, — сказал Доран. — Но… Я мало смыслю в магии, а потому пытался списать это за счёт какого-нибудь чародейского финта.

— Он мало смыслит в магии, это правда, — подтвердил Исидро. — Как и его отец.

— Бесталанная ветвь, — ухмыльнулся Доран. — Кузен, ты всерьёз рассчитываешь найти убийцу своего отца через столько лет?

— Я вынашивал подобные планы.

— Забудь о них, — сказал Доран. — Ты сможешь обнаружить виновного только одним способом — назначив его. Но мне почему-то кажется, что это не твой любимый метод.

* * *

Едва Ринальдо заснул, я осторожно, чтобы не потревожить мужа, выскользнула из его объятий и перетащила половину своей постели на пол. Не могу я спать на мягком, что уж тут поделаешь.

Но едва я успела накрыться одеялом, как Ринальдо пошевелился и сел на кровати. Его рука нашаривала оставленную на тумбочке трубку. Чёрт побери, когда же он бросит курить?

— На корабле у тебя хватало такта не спать на полу, — заметил Ринальдо.

— Просто тогда твой сон был куда крепче нынешнего, красавчик.

— Понятно, — сказал он. — В любом случае, тебе надо побороть эту дурацкую привычку бросать меня в постели одного.

— Обычно я успеваю вернуться до того, как ты просыпаешься. А что касается вредных привычек… Бросай курить, красавчик.

— Обязательно, — сказал он. — Как только закончатся все стрессы.

— То есть на смертном одре?

— Тоже неплохой вариант.

— Почему ты не спишь?

— Не могу заснуть, всё время думаю, — сказал он. — Как-то всё здесь неправильно… Они встретили меня, как будто так и надо. Словно я на пару дней по делам уплывал, а не через двадцать три года объявился. А тебе понравился твой первый день в роли королевы?

— Леди Мелисса меня ненавидит.

— Это Доран тебя накрутил?

— Нет, я сама видела. То, как она на меня смотрела…

— Брось, любимая, ты преувеличиваешь, — сказал Ринальдо. — Озрик сказал — они привыкнут, и нам нечего опасаться. Может быть, ты вернёшься в кровать, раз уж мы всё равно не спим?

— Убеди меня, красавчик.

— Я тебя поцелую.

— Куда?

— Куда скажешь.

— Заманчивое предложение.

— Оно действительно только две минуты. Думай быстрее.

— Шантажист, — заявила я. — Слушай, а если серьёзно… ты хорошо рассмотрел местных красавиц? Я по сравнению с ними замухрышка.

— Что за бред? — Он отложил трубку и лёг на пол рядом со мной. — Ты — самая прекрасная из женщин.

— Наверное, ты всем девушкам это говоришь, красавчик.

— Ага, так и говорю, — согласился он. — Подхожу эдак невзначай и говорю «Карин — самая прекрасная женщина на свете».

— Врун.

— Ладно, не говорю. Зато я очень выразительно молчу.

— Не лежи на полу — простудишься.

— А ты?

— А я привыкла. Я закалённая.

— Я встану отсюда только вместе с тобой.

— Вот я и говорю — шантажист. Что ты думаешь о Доране?

— Он очень умный, — сказал Ринальдо. После того как Доран был чуть ли не насильно выпровожен из королевского кабинета, мы втроём проговорили ещё часа два. Точнее, говорили в основном Ринальдо и Исидро, я больше слушала. — Возможно, даже слишком. Он может быть опасен.

— По-моему, он искренне рад твоему появлению.

— Это и настораживает.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ,

в которой главный герой встречается с мастером над оружием и выслушивает старые сказки, после чего ему предъявляют обвинение в наивности

Во время позднего завтрака снова припёрся Доран и без приглашения уселся за стол. Он был наглым малым, но почему-то мне нравился, вопреки любым доводам разума. Парень старше меня на семьдесят лет, но по понятиям эльфов мы являемся ровесниками — нам не стукнуло и ста лет. Доран и вёл себя как мой ровесник, иногда даже как надоедливый младший брат. Но при этом он всё время улыбался, и долго злиться на него я не мог.