Возвращение домой

«Ты просто зря теряешь время. Все эти… эти… эмоции. Они бессмысленны! Ты должна сфокусироваться на уничтожении ЛитлПип».

Я рыдала вместе с Твайлайт. Она не знала про жизнь, которая могла бы быть. Которая должна была быть. Кем была бы Твайлайт, не прими она предложение Луны? Магом? Принцессой? Женой? А что насчет Эпплджек или Реинбоу Деш? Или бедной Пинки Пай? Предала бы Флаттершай государство, если бы она не находилась в положении, где могла так поступить?

Это было неправильно. Абсолютно все. Каждая частичка ощущалась бессмысленной, неестественной и… тупой! Зачем все это было затеяно?

— Какой в этом Богиней-проклятый смысл!? — прокричала я во все горло через Единство. Война за ресурсы, разрушившая страны, которые хотели заполучить их. Министерства, поглотившие кобыл, которые руководили ими. Принцессы, отсутствующие, когда все пони нуждались в них. Богиня, планировавшая убить кобылу, чьей целью было помочь остальным.

Затем Богиня показала мне.

Облученный мир, в котором даже Анклав не смог выжить. Никаких гулей; они в конечном счете вымерли. Ни зебр, ни грифонов, ни драконов не осталось. Мир, принадлежащий аликорнам. Всего несколько самцов; все зависит от решений, которые примет Черная Книга, но Богиня не заинтересована в уравнивании полов; она познала эффективность Стойла Девять Девять. Новые виды аликорнов будут созданы и развиты, возможно огненные или ледяные. Может быть аликорны, путешествующие во времени? Супер телекинетические? Элементы Гармонии и Сады Эквестрии будут переделаны и перенацелены; у Твайлайт будут только основы, но они будут использованы для создания новых Садов. Таких, которые будут распространять пламя и магическую радиацию на каждый кусочек земли, вплоть до всех океанов. Будут существовать только аликорны с их Богиней, мать и ее дети. Один разум. Одна воля. Одна нота, объединенная навеки. Они бы использовали свою магию для победы над Горизонтами, какой бы она не была, и сравняли бы Хуффингтон с землей раз и навсегда.

В этом был весь мир. Созданный аликорнами. Для аликорнов. Только аликорны. Единственная раса с единой волей и Богиней, превосходившей по силе любую Принцессу.

И я собиралась быть его частью, хотела я этого или нет. Как и мои друзья. Все пони. А если ты не пони или ты сопротивляешься, то альтернатива проста — смерть. Такой план пришел в голову самой ужасной из нас. Не Трикси. Даже не Мозаике и Гештальт. Это был план Твайлайт Спаркл… Твайлайт, лишенной сострадания, беспокойства и этики. Твайлайт, больше машине, чем кобыле, которая удовлетворяет эго Трикси. Казалось, что внутри Лакуны было больше Твайлайт, чем внутри Богини. Почти.

Твайлайт была частью этого монстра. Как и Трикси. Там были и Мозаика и Гештальт. Объединенные. Обделенные теми частями, которые проявляют сострадание к остальным. Трикси страдала, познав стыд и покорность, но сейчас — нет. Мозаика и Гештальт чувствовали любовь и хотели понимать остальных… но и это тоже ушло. Слабости, сброшенные в таких, как Лакуна… как в сосуды души, но для памяти. Богиня стала вакуумом, вбирающим в себя все хорошее и превращающим это в часть себя. Останутся ли эти части на земле, где каждая вещь изменена так, чтобы подходить ей? Или тысячи фиолетовых и миллионы зеленых телепортируют их на другие звезды или в нетронутые миры?

И я собиралась убить кобылу, как нельзя лучше подходящую для того, чтобы разобраться с этим.

Зеленые соприкоснулись рогами, и усилили магическое поле Лакуны. Вместе со вспышкой, мы исчезли.

* * *

На следующем пункте назначения нас ожидали на полдюжины аликорнов больше. Это была старая железнодорожная сортировочная станция; вдалеке находились большие строения с сотнями зеркал. В стороне от опустошенных складов и заржавевших машин не было ничего интересного. ЛитлПип зашла в кратер; мне нужно было торопиться. Больше не было времени для задержек. Ее друзья не подавали признаков присутствия; и они, и Красный Глаз отступили. Знал ли Красный Глаз о происходящем? Ее шпионы не разузнали об этом. Это значило, что только он был осведомлен. ЛитлПип и Красный Глаз в сговоре… возможности надавили на меня вместе с гравитацией, а зеленый принес ПипБак из Филлидельфии и начал устанавливать его в углубление в моей ноге. Она когда-то была отцом и техником Стойла; но здесь до нее не было никакого дела. Все, что имело в ней смысл, было сброшено в Лакуну.

«Думай! Что она собирается делать? Что она может сделать?», — потребовала Богиня.

— Я не знаю! Она умнее меня! — прокричала я в ответ, чувствуя, будто мою голову сжимают два сокрушительных копыта.

«Ты пережила и столкнулась с очень странными вещами! Как бы ты убила меня?», — настаивала Богиня.