Возвращение домой

– Помнишь, как она не хотела туда ехать? А теперь ей там так нравится! Она живет такой полной, насыщенной жизнью, у них постоянно что-то происходит – вечеринки на кораблях ВМС, в армейских казармах. Правда, там страшная жара, намного жарче, чем в Коломбо, из-за влажности и испарений, но мама вроде уже привыкла к этому. И с полудня до вечера там все спят…

– И теперь, когда ты разделалась со школой, ты присоединишься к ним! Только представь! Когда ты едешь?

– Я взяла билет на октябрь…

– Осталось всего ничего. Сколько времени думаешь пробыть там?

– Год. А потом, если посчастливится, буду учиться в университете. – Джудит задумалась, потом вздохнула. – Не знаю я, Филлис, ничего еще не ясно…

– Ты о чем? Что не ясно?

– Я не знаю, как все сложится, если будет война.

– Ты об этом Гитлере? Он не может помешать тебе быть с мамой, папой и Джесс.

– Надеюсь, морские рейсы не отменят. Разве только все лайнеры переоборудуют в транспортные суда для перевозки войск, плавучие госпитали и тому подобное.

– Пассажирские суда будут ходить, как всегда. Ты должна отправиться в Сингапур, ты ждала этого так долго. – Филлис замолчала и немного погодя покачала головой. – Ужасно, правда? Во всем такая неопределенность. Все не так. И чего надо этому Гитлеру? Почему он не может оставить людей в покое? А эти бедные евреи… Что плохого, если ты еврей? Уж кто кем родился, тут ничего не переменить. Все – творения Божьи. Не понимаю, к чему весь этот сыр-бор… переворачивать мир вверх дном, разлучать семьи…

Внезапно у Филлис в голосе зазвучала скорбь, и Джудит постаралась утешить ее.

– Но у тебя все будет хорошо, Филлис. Горное дело – важная отрасль, шахтеры будут освобождены от призыва. Сирилу не придется идти в солдаты, он останется работать в шахте в Гиворе.

– Хорошо бы… – ответила Филлис. – Но он все равно пойдет, можешь не сомневаться. Так он решил. Призовут его или нет, а если грянет война, он пойдет служить на флот.

– Служить на флот? Но с чего бы ему идти на флот, если от него этого не требуется?

– Честно говоря, – призналась Филлис, – он сыт по горло работой в шахте. Отец его был шахтером, но Сирил никогда не хотел идти по его стопам, с детства мечтал быть моряком. Торгового флота или что-нибудь в этом роде. Но отец даже слышать не желал об этом, и в наших местах Сирилу ничего другого не оставалось, как пойти в горняки. Бросил в четырнадцать лет школу – и все.

Хотя Джудит всей душой болела за Филлис, нашлась в ее сердце и толика сочувствия Сирилу. Она не могла представить себе худшей участи, чем необходимость против желания работать под землей. Но как бы там ни было, Сирил человек семейный, у него на плечах Филлис и Анна.

– Ты хочешь сказать, что в случае войны он намерен воспользоваться долгожданной возможностью?

– Вроде того.

– Но как же ты?! И малышка?

– Не знаю. Как-нибудь, даст бог, проживем.

Вот она, еще одна причина для беспокойства. В голове у Джудит зароилось множество вопросов, но один из них был важнее прочих.

– Кому принадлежит этот дом?

– Горнопромышленной компании. Они предложили его Сирилу, еще когда мы не были женаты. Если бы не это… мы бы до сих пор «гуляли». У нас не было ровным счетом никакой мебели – родные помогли. Моя мама подарила нам кровать, а бабушка Сирила разрешила взять этот стол и несколько стульев.

– Вам нужно платить квартирную плату?

– Нет, это вроде временного жилья.

– Значит… если Сирил уйдет воевать, тебе придется съехать отсюда?

– Они не позволят мне жить тут одной. Дом потребуется для другого работника.

– И что тогда?

– Наверно, вернусь к маме.

– В домик в Сент-Джасте? Филлис, для тебя там не хватит места!

– В тесноте – не в обиде.

– Ох, как это жестоко!

– Я пыталась переубедить его, Джудит. Пыталась заставить посмотреть на все с моей точки зрения. Но он такой упрямый. Я тебе говорю, он всю жизнь только и мечтал о том, чтобы плавать… Иногда, – хмыкнула Филлис, – мне кажется, он молится о том, чтобы поскорее началась война.

– Не смей даже думать такое! Уверена, что это не так. Сирил понятия не имеет, с чем столкнется, – там ведь не просто море, там пушки, торпеды, подводные лодки и бомбы.

– Я все это ему говорила. Но нельзя запретить мужчине пойти сражаться за свою страну. И ты не можешь отнять у человека то единственное, о чем он всегда мечтал.

– Нет, просто я думаю, это ужасно несправедливо. А как же твои желания и мечты?..

– Мои мечты? Знаешь, чего я хочу? Я думаю иногда об этом. Я хочу жить в красивом доме, с цветами и настоящей ванной. Избаловалась я, пока жила с вами в Ривервью. Там я увидела впервые в жизни ванную – всегда горячая вода, стоит только открыть кран, и аромат мыла твоей матери… А сад? Никогда не забуду этот сад, как мы сидели там летними деньками и чаевничали на свежем воздухе. И всюду цветы. Я посадила перед домом анютины глазки, но тут нет солнца, один только ветер. И ни кусочка земли на заднем дворе. Нет, я не жалуюсь. У нас есть крыша над головой, и, наверно, это лучшее жилье, какое у меня когда-либо будет. Но ведь мечтать не вредно.

– Да… мечтать не вредно, – вздохнула Джудит.