Возвращение домой (СИ)

— Хм. — Жак удивился. — Вероятно, Орландо Винкрафт, сэр. Наш принц, сэр.

— О, как! — рыцарь сломал печать, развернул конверт и быстро пробежался глазами по строчкам депеши. — Срочный сбор… явиться со своим отрядом… выступление в поход. Так. Быть при знаменах и в гербовых накидках своего рода!? Вот блин. Жак, у нас есть знамя?

— Боюсь, что нет, сэр. — Оруженосец задумчиво потеребил щетинистый подбородок. — Но я всегда могу отрезать кусок от чужого шатра и водрузить его на палку. А можно и не резать. Мои старые подштанники вполне сгодятся, сэр.

— Ладно, обойдемся без украшений. — решил Аргилай и вставив ногу в стремя, ловко вскочил в седло. — Надеюсь, Его Высочество как-то переживет отсутствие моего знамени и прочих положенных атрибутов. Чай не турнир.

— Наверняка, сэр.

Ловко лавируя между строящимися рядами гномьего воинства, кони набирали ход.

— Сколько нам нужно времени, чтобы собрать отряд, Жак?

Оруженосец расплылся в довольной улыбке:

— Отряд готов и ждет только вас, сэр.

— То есть ты прочитал письмо?

Всадники миновали земляной вал лагеря гуков. Грязь из-под копыт от размытой дороги, летала на кожаные ботфорты и узкие суконные штаны. Удар пятками заставил Упрямца перейти в галоп.

— Сэр, — Жаку Стальные Яйца пришлось подхлестнуть своего коня и говорить громче. — Уже пару часов все только и обсуждают, что принц объявил наступление.

— Ночью?

— Да, сэр. Это вроде как, очень тактически хитрый план тайного наступления. Мы будем топать маршем всю ночь, а наутро нападем на лагерь врага.

Аргилай страдальчески закрыл ладонью глаза:

— Бурить твои штольни. — простонал он. — Не пройти бы мимо в темноте. Зря я вышел из запоя.

Ночь принесла сильное похолодание. Грязь под ногами замерзла и покрылась льдом. Кони скользили и спотыкались. Войско двигалось в полной темноте — луну и звезды спрятали тучи. Огни зажигать строго-настрого запретили. Старались соблюдать тишину. Хотя то тут, то там слышались ругательства — солдаты поскальзывались в темноте и падали.

Аргилай шел пешим и вел Упрямца под уздцы. Ему хватило один раз увидеть, как, поскользнувшись, упал конь и придавил всадника. Лучше падать с высоты собственного роста, а не с роста Фельдбонского боевого жеребца.

Когда небо на востоке посерело, войско свернуло с дороги. Начался пологий подъем. Жухлая трава, покрытая ледяной коркой хрустела под ногами. Стали появляться небольшие елочки, иголки которых, как и трава были заключены в ледяной плен.

Ночная тьма окончательно уступила место утренним сумеркам, и в тусклом свете наступающего дня, войско остановилось на вершине холма, заросшего густым лесом. Одна сторона холма полого спускалась на равнину, другая — оканчивалась крутым каменистым обрывом. Стараясь не поскользнуться, Аргилай осторожно подошел к краю обрыва. Внизу поблескивала вода большого водного пространства, покрытая тонкой коркой первого льда. На противоположном берегу озера примостилась небольшая деревенька. Все пространство вокруг деревни блистало тысячами огней от костров лагеря неприятеля.

Тем временем на равнине, огромное войско гномов перестраивалось из походного построения в боевое. Первый ряд заняли бойцы с ростовыми прямоугольными щитами. Из-за щитов торчали длинные копья на толстых древках. Вторым рядом расположились могучие горцы канганы, каждый из которых держал на плече тяжелую алебарду.

— К-ха, это построение называется каре. Ну, или по-простому — квадрат!

Залюбовавшись зрелищем, Лаи не заметил, к нему подъехал сэр Ричард Мэрри. Сегодня объемные телеса рыцаря Медвежьего Озера обтягивала зеленая гербовая накидка с медведем. На могучих плечах лежала бурая медвежья шкура.

— Сэр Ричард, — поприветствовал своего друга Аргилай. — Рад видеть Вас этим утром!

— К-ха! А я рад, что ты все-таки оторвался от бутылки, парень! — он весело подмигнул собеседнику. — Слава — тяжкое бремя в молодые годы. Могу понять. К-ха! Запросто можно потерять голову и скатиться на самое дно. Хотя даже я, в свое время, не отчебучивал такого, что ты, к-ха, учудил в лагере.

Рукой, облаченной в латную перчатку, здоровяк от души хлопнул собеседника по плечу. Лаи, от неожиданности, ойкнул и с трудом удержался в седле. Про то, что на самом деле бросило его в объятия зеленого змея — он решил не рассказывать.

В лагере неприятеля запел сигнальный рог.

— К-ха, заметили! Видал, а? Очухались! Как тебе наша задумка? Крылатики продирают утром глаза, к-ха, отрывают свою заспанную моську от слюнявой подушки, а тут хопа — нежданчик! Перед ними войско в боевом построении. И наши бронированные гуки, вальяжной походкой, направляются отвесить им звезды.

— Славно мы расшевелили этот гадюшник! — к разговору двух рыцарей присоединился еще один, и Аргилай пожалел, что заранее не надел шлем.

Белоснежную гербовую накидку с фестонами в виде крыльев, как и герб с белым лебедем на зеленом поле ни с чем нельзя было перепутать. Тот самый герб, в который Лаи целился зловонным пузырем с тухлыми потрохами во время азартной и опасной игры — Травли.