Возвращение домой (СИ)

– Алмаар? – уточнил Джейк. Он никогда не спешил с оценкой других людей, подолгу к ним присматривался, этому его научил Элитный отряд. Поэтому ответил осторожно: – Сложная натура…

– Сложная! – Дюпрейн усмехнулся с разочарованием. – Я жалею теперь, что не пристрелил его сразу… Ведь мог же! Мог! Гнал тогда по следу, знал: где поймаю, там и убью! Голыми бы руками придушил паршивца… А столкнулись… Он же с автоматом был против меня… Мог бы выстрелить! А он не сопротивлялся даже… Рукой не двинул! Так и стоял, ждал, когда я сам его… И я не смог! – он с досадой скривил губы, нахмурился. – Пригнал назад… А теперь… теперь обуза для всех нас – и только! И это всё моя вина!.. Во всех этих неприятностях…

Он замолчал, закусил нижнюю губу, её сильнее нахмурился. Молчал и Джейк. Да и что тут, собственно, скажешь? Для себя он одно точно понял: при всей своей резкости, внешней агрессивности, при всём своём вызове, бросаемом и миру, и всем людям, Алмаар – не убийца! Мог же он любого из нас и капитана самого во сне прибить, так нет, – убирался тихо! И потом! Знал, что капитан по следу гонится, мог бы и пулей встретить, при своей-то ненависти к нему.

Он же больше защищается, чем нападает! Правда, защищается немного другим способом и не только с помощью зажигалки с шилом. Если один молчит в ответ на все нападки и насмешки, то другой, – а Алмаар как раз из таких – обычно нападает первым, когда обидчик только рот раскроет… А отсюда и все его неприятности!

– Он же бродяжничал с двенадцати лет, воровал, наркотой приторговывал, в шайке уличной не раз отличился… Сидел несколько раз. Из отбросов, одним словом, – снова заговорил Дюпрейн с каким-то отчаянием или даже со злостью на самого себя. – Такие типы хорошо понимают язык силы! Уважают её!.. Я потому и взял его в группу, думал: с этим-то проблем не будет…

– А вы знаете, что Алмаар состоял в штате ОВИС? – спросил Джейк в свою очередь после того, как Дюпрейн замолчал и задумался. – Он – «информатор»! «Информатор», господин капитан!

Дюпрейн какое-то время сидел, не дыша, смотрел из-под нахмуренных бровей тёмными глазами, а потом, медленно повернув голову в сторону Джейка, спросил:

– А ты откуда знаешь? Кто тебе сказал? Сам Алмаар? Да такого быть не может! Он преступник, рецидивист, такого даже на завод грузчиком не возьмут. Ни на одно предприятие! А тут – Информационная Сеть! Чушь всё это! Бредни! Мало ли, что он сам наговорит. К тому же, про это ни слова не сказано в его личном деле. Одни данные из архива полиции…

– Не только в моём личном деле много неясностей, – заметил Джейк в ответ, пожимая плечами. Дюпрейн снова повернулся к нему, хотел ещё что-то сказать, но проезжающая мимо машина оглушила их рёвом мотора. А когда она проехала, у капитана уже пропало желание продолжать разговор. «Мы же не на прогулке здесь! Пора и за дело браться… И так уже стемнело, придётся наощупь, по памяти… Интересно, а Тайлер как? Справится? Работа сложная предстоит…»

– Ладно, пора начинать! Чёрт с ним, с этим Алмааром, – произнёс он вслух и осторожно отодвинул ветку, приглядываясь к дороге. Прямо за кустами начиналась довольно глубокая канава, сухая в это время года, а от её края и до дороги, до самого криолитового покрытия обочина – полоска белого мелкого песка вперемешку со щебёнкой.

– Мины начинаются от той стороны канавы и до кустов, – наконец заговорил о деле Дюпрейн, – обочина «чистая»… Порядка я не знаю… вычислил пока одну. Вот здесь, в метре от нас… Её можно обезвредить отсюда, никто не заметит… Пока я занят, сиди, не шевелись, и ни звука, ни одного движения… Ясно? Начинаю нервничать, когда меня хоть что-то отвлекает…

Дюпрейн осторожно, чтоб не брякнуло железо, снял и положил свой автомат на землю с ясным приказом: «Приглядывай!», а сам, опустившись на колени, переполз чуть-чуть вперёд. Джейк очень и очень медленно повернул голову, слух у капитана чуткий, поэтому он и старался ничем не выдать своего движения, чтоб даже ткань ворота не хрустнула. Ему было интересно, хотелось видеть Дюпрейна за работой. Конечно, они в Академии обезвреживали и боевые мины, их обучение максимально приближали к реальности, но здесь… здесь совсем другое дело…

Он мог видеть только спину капитана, его осторожно двигающиеся руки, напряжённые плечи и отвердевшую шею. Тот сидел на земле, согнувшись чуть ли не в три погибели, в таком положении и дышать-то тяжело, но Дюпрейн, казалось, не замечал ничего вокруг. Когда мимо пронеслась ещё одна машина – большой тягач с пустым прицепом – капитан даже не дрогнул, лишь шумно выдохнул из лёгких воздух перед тем, как вывинчивать взрыватель. Тут Джейк уже не выдержал и по-тихоньку переполз поближе.

Мину вкопали по всем правилам сапёрного дела, да ещё и с хитростью: частично под кустом, в переплетении корней, частично – на открытом месте. Склонившаяся к земле ветка прикрывала эту ловушку, отвлекала внимание… Даже травинки зелёного дёрна вокруг мины казались не тронутыми и совсем свежими: ни одного корня, значит, не перерезано, ни одного стебелька. Работа на «отлично»!